Мысль, что Манфред является магом, показалась мне вполне достоверной, хотя я не имела ни малейшего представления о том, почему это должно быть так. Я сказала Кларе, что однажды чуть было сама так не подумала, хотя и не совсем ясно представляю себе, что такое маг.
— Неправда, представляешь, — заверила меня Клара, широко улыбаясь.
— А я говорю тебе, что нет.
Клара посмотрела на меня с недоверием.
— Ты уверена, что не помнишь ничего из объяснений нагваля?
— Нет. Я действительно не помню этого.
— Для нас маг — это тот, кто с помощью настойчивых целенаправленных занятий выходит за пределы обычного восприятия, — сказала Клара так, будто давала формальное определение.
— Ну, это ничего не проясняет, — сказала я. — Как может Манфред делать все это?
Казалось, она радуется моему непониманию.
— Вижу, что ты снова запуталась, Тайша. Я ведь говорю не об одном лишь Манфреде. Ты все никак не можешь взять в толк, что все мы в этом доме маги. Не только нагваль, Манфред и я, но и те четырнадцать человек, которых ты еще не видела. Все мы — маги, абстрактные существа. Если ты хочешь считать магию занятием, которое сводится к выполнению ритуалов или приготовлению волшебных снадобий, — я могу сказать, что такие конкретные маги действительно существуют, но в этом доме ты их не встретишь.
Было очевидно, что до сих пор мы с ней рассуждали о разных вещах. Я говорила о Манфреде, а она — о людях, которых я никогда в глаза не видела. И только теперь, когда она сказала мне об этом прямо, я вдруг осознала, что Клара, м-р Абеляр и все эти невидимые другие люди, о которых они то и дело упоминали, являются магами. Вместо того, чтобы о чем-то спрашивать, я припомнила ее совет и решила лучше промолчать.
Она продолжила рассказ о том, что абстрактные маги достигают освобождения с помощью расширения диапазона своего восприятия, тогда как конкретные маги, к которым относятся последователи магических традиций древней Мексики, преследуют лишь эгоистические цели, увеличивая при этом чувство собственной важности.
— А что, собственно, плохого в эгоистических делах? — спросила я, отпив немного воды из стакана, стоящего на прикроватном столике.
— Ну вот, Тайша начинает защищать конкретных магов, — сказала она, сочувственно посмотрев на меня. — Не удивительно, что нагваль дал тебе те заостренные кристаллы.
Невзирая на свое обещание оставаться спокойной, я занервничала, как только она упомянула о кристаллах. В животе у меня начались такие бурные процессы, что я заподозрила, что подхватила где-то кишечную инфекцию.
— Мне кажется, что я едва ли смогу объяснить тебе, что мы делаем, но еще труднее мне донести до тебя то, почему мы это делаем, — сказала Клара.
— Такие ответы может дать только учитель.
— Мой учитель?
— Ты меня не слушаешь, Тайша. Я уже сказала тебе, что у тебя есть учитель. Ты не встретилась с ней лишь потому, что у тебя недостаточно энергии. Для встречи с ней нужно в десять раз больше энергии, чем для этой встречи с нагвалем, после которой ты все еще не можешь прийти в себя. Ты выглядишь болезненно бледной.
— Мне кажется, что я подхватила какую-то инфекцию, — сказала я, снова чувствуя головокружение.
Клара покачала головой.
— Ты подхватила тяжелый случай индульгирования, — сказала она, и после паузы продолжила: