Не так уж трудно для ума рассмотреть — хотя может оказаться трудным для человеческой воли, с ее многочисленными земными связями, признать — это преобразование характера духа и природы любви из смешанной и человеческой эмоции в высшую и всеобъемлющую божественную страсть. Когда мы приходим к деяниям Любви, может наступить некоторое замешательство. Возможно, как и при некотором сильном преувеличении на пути знания, разрубить узел проблемы, избежать трудности совмещения духа Любви с несовершенством и грубостью мирового действия, уйдя от неё; для нас открыта возможность, удалившись от внешней жизни и действия, жить только обожая Божественное в безмолвии [своего] сердца. Возможно также познание только тех действий, которые сами по себе являются выражениями любви к Божественному, молитву, хвалу, символические акты поклонения, или же побочные действия, которые могут быть причислены к ним и разделять их дух, оставляя в стороне всё остальное; душа обращается к удовлетворению своих внутренних стремлений в сосредоточенной или Богонаправленной жизни святого или посвященного. Возможно также шире открыть двери жизни и претворять свою любовь к Божеству в служении окружающим и человечеству; можно заниматься благотворительностью, благодеяниями и помощью людям, зверям и любому существу, преобразовывая эти занятия духовной страстью, по меньшей мере придавать их обычной этической видимости большую силу духовного побуждения. Таково в действительности решение, чаще всего принимаемое современным религиозным умом, и мы видим, как оно успешно всесторонне осуществляется как достойное поле деятельности для Богоискателя или человека, жизнь которого основывается на божественной любви и знании. Но интегральная Йога, движущаяся к полному единению Божественного с земной жизнью, не может остановиться на такой узкой области или ограничить это единение скромными рамками этического закона филантропии и благотворительности. Вся деятельность должна стать частью Божественной жизни, наша деятельность в области знания, наша деятельность творчества, производства и созидания, наша деятельность радости, красоты и удовольствия души, наши проявления воли, стремления и силы, а не только наши деяния любви и служение благотворительности. Ее способ осуществления этих вещей не внешний и ментальный, но внутренний и духовный, и с этой целью она вносит во всю деятельность, какой бы она ни была, дух божественной любви, дух обожания и поклонения, дух радости в Божестве и в красоте Божества, так чтобы вся жизнь стала жертвоприношением деяний сердечной любви к Божественному, культом Господина своего существования.
Можно превратить жизнь в акт обожания Всевышнего духом своих дел; ибо, говорит Гита, "тот, кто приносит ко мне с любящим сердцем листок, цветок, плод или чашу воды, от того я приму и буду наслаждаться этим приношением преданности"; таким образом можно приносить с любовью и преданностью не только посвященные внешние дары, но и все наши мысли, чувства и ощущения, вся наша внешняя деятельность, ее формы и цели могут быть такими дарами Вечному. Верно, что особое действие или форма действия имеет значение, даже великое значение, но тот дух, в котором оно совершается, является главным сущностным фактором; дух, символом и материальным выражением которого является действие, придает последнему всю его ценность и подтверждает значение. Или можно сказать, что полный акт божественной любви и поклонения содержит в себе три составные части, являющиеся выражениями единого целого, — практическое поклонение Божеству действием, символ поклонения в форме действия, выражающего некоторое видение, искание или отношение к Божеству, внутреннее обожание и стремление к единению или чувство единения в сердце, в душе и духе. Таким образом жизнь можно Превратить в поклонение, — придав ей дух трансцендентной и всемирной любви, поиск единства, чувство единства; сделав каждое действие символом, выразителем Богонаправленных эмоций или отношения с Божеством; превратив все, что мы делаем, в акт поклонения, в акт общения душ, умственного понимания, покорности жизни
25, самоотдачи сердца.