— Они удивляются тому, что белый человек обратил внимание на эти священные для тибетцев горы и даже рисует их. По их мнению, рисовать — это почти то же самое, что поклоняться этим священным горам. Но они хотели бы, чтобы Вы, сэр, рисовали в мокрой одежде, — пояснил Тату.
Тот факт, чтобы сидеть и рисовать в мокрой одежде на холодном ветру, я, конечно же, воспринял без восторга, но это показалось мне любопытным. Тату по моей просьбе расспросил тибетских женщина об этом.
— Дело в том, — сказал Тату, сделав многозначительную паузу, — что эти горы принадлежат Воде.
— Чему?
— Воде.
— Как так?
— Так говорят тибетские предания. А эти женщины каждый год приходят сюда, чтобы поклоняться этим священным горам, как повелел им когда-то тибетский монах. Они вначале идут вон к тому ручью, ложатся в него в одежде, потом мокрыми подходят к тому камню, ложатся на землю и долго читают молитву, адресованную этим священным горам, — объяснил Тату.
— М-м-м… Тату, спроси, они поклоняются именно вот этим горам? — я показал на гряду пирамид.
Когда Тату спросил их об этом, женщины радостно закивали.
— М-м-м…Тату, спроси, пожалуйста, суть этой молитвы.
— Суть молитвы отображается двумя словами… — ответил Тату после расспроса.
— Какими словами?
— Ы-ы-ы… Они поклоняются Сердцу Воды.
Сердце Воды
Что-то ёкнуло в груди, подсказывая, что это очень важно. Я набычился, посмотрел на Тату исподлобья и рубленым голосом сказал:
— Тату, спроси, как они называют эту гряду пирамид.
Тату спросил, показав рукой. Одна из женщин подошла ко мне поближе, пристально посмотрела на меня, перевела взгляд на гряду пирамид и тихим голосом ответила:
— Мы называем эти священные горы Сердцем Воды.
— Вот это и есть Сердце Воды? — я вновь показал на гряду пирамид.
— Да, — ответила тибетская женщина.
— Почему? — воскликнул я.
— Так говорят предания.
— Ну почему? — домогался я.
— Не знаю, — тибетская женщина опустила голову.
— Ну, а все-таки? — в отчаянии проговорил я.
— Не знаю, — послышался ответ.
Я встал, на прощанье помахал тибетским женщинам рукой, подошел к ручью, зашел в него по колено и долго стоял, ощущая холодную тибетскую воду.
Выйдя из воды, я присел на каменистом бережку, с непонятным волнением провел рукой по мокрым ногам и стал смотреть на гряду пирамид, называемую… Сердцем Воды. Мои мысли, несмотря на страшную усталость после посещения Долины Смерти, разогнались и стали плясать в голове, пытаясь найти хоть какую-то разгадку этого. Мысли мчались то в одну сторону, то в другую, то в третью, но каждый раз стукались об какое-то препятствие и возвращались обратно, грустно свидетельствуя о том, что решения не найдено. Но я чувствовал, что в этом экзотичном словосочетании «Сердце Воды», которым назвали… древние пирамиды, кроется что-то очень важное, очень и очень важное.
Я напрягался, напрягался и напрягался, заставляя работать свой мыслительный аппарат. И вдруг в голове вспыхнули воспоминания об Озере Демонов (Ракшас) и священном озере Маносаровар, вокруг которых мыслительная волна закрутилась быстро и легко. Я вспомнил свои рассуждения о водных формах жизни, о том, что вода, как информационно-емкая субстанция, способна нести в себе жизнь — водную жизнь, неведомую и непонятную нам, но существующую, в том числе и в нас самих, потому что наши тела на 75-90% состоят из воды.