Вместе трое направились вдоль коридора, вновь через тот самый длинный туннель — мимо бдительных стражей, которые на этот раз просто внимательно посмотрели на них, после чего они подошли к двери.
— Войдите, — сказал голос, и трое мужчин вошли в комнату. На этот раз во главе стола сидел престарелый седой мужчина, а по обеим сторонам от него были еще двое — мужчина и женщина, одетые в длинные зеленые одежды. Они все втроем повернулись, глядя на вошедшего в комнату Пятьдесят-Три. Человек, сидевший во главе стола, приподнял брови и сказал:
— Ну что, вы решили, кем хотели бы стать?
Доктор подтолкнул Пятьдесят-Третьего, который продолжал стоять в угрюмом молчании.
— Говорите, — шепнул он. — Неужто вы не видите, что они теряют терпение?
Пятьдесят-Три выступил вперед и, не дожидаясь приглашения, плюхнулся на стул.
— Нет, — сказал он. — Как же я могу решить? Мне почти ничего не известно об этих людях. Я не имею ни малейшего понятия о том, с какими условиями мне придется столкнуться. Я знаю лишь, что трактирщик мне совершенно неприятен, однако возможно, что торговец скобяными изделиями окажется еще хуже. Я весьма плохо знаю таких людей, поскольку мне никогда не приходилось общаться с ними в моей жизни. Возможно, вы, сэр, с вашим, несомненно, большим опытом, согласились бы дать мне совет.
Пятьдесят-Три высокомерно посмотрел на мужчину, сидевшего во главе стола, но тот лишь сдержанно улыбнулся и сказал:
— У вас чрезвычайно сильно развито классовое сознание, и я согласен с вами в том, что почитаемые всеми ремесла владельца постоялого двора, трактирщика или торговца скобяными изделиями могут слишком вредно отразиться на вашем подсознании. Конечно, я определенно мог бы настоятельно рекомендовать вам тот знаменитый кабак на Кейбл-Стрит, но, принимая во внимание ваш выдающийся снобизм, я, вместо этого, предложу вам нечто иное — семейство зеленщика. Отца зовут Мартин Бонд, а его жену — Мэри Бонд. Для Мэри Бонд уже настала пора рожать, и если вы готовы войти в ее тело в качестве ее будущего ребенка, то вам больше нельзя терять времени. Вы должны прийти в себя и принять решение, поскольку только вы можете решать.
— Зеленщик! — подумал Пятьдесят-Три. — Прогнивший картофель, вонючий лук, перезрелые помидоры. Фу! Как же, однако, меня угораздило попасть в такую грязь?
Он пошевелил пальцами, почесал голову и жалостливо заерзал на стуле. Остальные, кто присутствовал в комнате, сидели тихо: они прекрасно понимали, в каком отчаянном состоянии находился тот, кто должен был принять подобное решение. Наконец Пятьдесят-Три поднял голову и бросил с вызовом:
— Хорошо, я принимаю эту семью. Возможно, они сочтут меня лучшим из всех, кто когда-либо являлся членом их семьи!
Женщина, сидевшая по одну сторону стола, сказала: — Господин Председатель, я думаю, что мы должны провести ряд повторных проверок, дабы убедиться, что он действительно совместим со своей матерью. Для женщины будет страшной трагедией, если, пройдя через все мучения, она родит мертвое дитя.
Мужчина по другую сторону стола сказал: