Дырявая масляная лампа перестала капать, и вдруг раздалось короткое шипение, когда плавающий фитилек, лишившись среды для плавания, угас, прикоснувшись к металлу. Несколько секунд он тлел, и наконец издал острый, горький запах. Откуда-то извне нашего круга донеслось знакомое «Мур! Мур!». Кот, важно пробираясь между ламами, подошел ко мне, высоко подняв хвост, и по-дружески ткнулся в меня головой. Я приподнял дрожащую руку и запустил пальцы в его мех. Он повернулся ко мне, снова ткнулся в меня и опять сказал: «Мур!». После этого он степенно пошел прочь, опять проходя мимо лам. Ламы смотрели друг на друга, и легкая улыбка играла в уголках их губ.
— Видимо, наш охранник хорошо знает тебя, Лобсанг! Он хорошо отзывается о тебе. Он выразил тебе свою преданность, показав нам тем самым, что ты говоришь правду.
Несколько секунд стояла тишина. Один из лам, самый молодой, повернул голову и проводил взглядом высокомерно удаляющегося кота. Затем он улыбнулся и повернулся к группе. Старый морщинистый лама, который был, казалось, самым старшим и руководил богослужением, посмотрел на меня и сказал, обращаясь к друзьям:
— Да, я помню. Это тот мальчик, о котором издали особое распоряжение. Мы ждали возвращения его наставника, чтобы пригласить его сюда, но раз он пришел сам, давайте проверим его способности. Так мы составим о нем мнение независимо от Мингьяра.
Последовало приглушенное совещание. Ламы тихо о чем-то переговаривались. Я был сильно смущен и не мог понять, о чем шел разговор. Они обладали очень высокими телепатическими и ясновидческими способностями и использовали их для помощи людям. И теперь я сидел с ними — сидел, правда, дрожа от страха, но все-таки сидел. Один из них повернулся ко мне и сказал:
— Лобсанг, мы много слышали о тебе, о твоих природных способностях, о твоих возможностях, о твоем будущем. Мы изучили «Хроники Акаши»
[2]и узнали из них все, что произойдет с тобой. Готов ли ты подвергнуться испытаниям для того, чтобы определить свои возможности? Мы хотим взять тебя в путешествие в потусторонний мир. Мы хотим погулять с тобой по Потале в астральном теле.
Недоумевая, я посмотрел на них. Путешествие? Интересно, как, по их мнению, я смогу путешествовать? Я еле передвигаюсь по коридорам. В дальних же прогулках я ни за что не стал бы доверять своим не вполне здоровым ногам.
Думая об этом, я в нерешительности завернул край своей мантии.
— Благородный Мастер! — сказал я, — я сделаю все, что вы хотите, но я должен сказать, что не могу много ходить, потому что у меня больные ноги. Но, как подобает послушнику, я отдаю себя в ваше распоряжение, надеясь, что мой Наставник, лама Мингьяр Дондуп одобрил бы мое решение.
Никто не засмеялся и даже не улыбнулся, хотя сказанное мною должно было казаться напыщенным. Я был слишком мал и неопытен и, в конце концов, старался, как мог.
— Лобсанг, мы хотим, чтобы ты лег на пол. Ты должен лечь на спину, потому что ноги не позволяют тебе сидеть в общепринятой позе.
Старый лама осторожно поднял подушку для сидения и положил ее мне под голову. Он скрестил мне руки и положил их на живот. Теперь они покоились между грудной клеткой и пупком. Затем ламы стали готовиться к церемонии. Они придвинули кристалл и благоговейно опустили его у подножия Священной Фигуры. Затем сели вокруг меня так, что моя голова оказалась точно в центре круга. Один лама отошел от группы и вернулся, неся палочки благовоний и маленькую жаровню. Я немножко опозорился и чихнул, когда кружащееся облако дыма, окутавшее меня, вызвало щекотку у меня в носу.