Молодой монах с грустью смотрел им вслед, руками прикрывая глаза от яркого света восходящего солнца. Уже смолк шум исчезнувшего каравана, а его взгляд, устремленный вслед, еще долго оставался печальным. Почему, думал он, он не мог стать купцом и отправиться в путешествие в дальние страны? Почему ОН всегда должен изучать вещи, которые, казалось, больше никто не изучает? Он хотел быть купцом или лодочником на Счастливой Реке. Он хотел бродить вокруг, посещать различные страны и видеть интересные вещи.
Меньше всего он тогда знал, что он БУДЕТ «посещать страны и видеть вещи», пока его тело не потребует покоя, а его душа не будет жаждать отдыха. Меньше всего он думал о том, чтоонбудет странствовать по поверхности земли и переносить невероятные мучения. Сейчас он только хотел быть купцом или лодочником — он не стал ни тем, ни другим. Медленно, с низко опущенной головой, он сорвал попавшую под руку ветку и вернулся в пещеру, чтобы подмести пол и рассыпать свежий песок.
Медленно появился старый отшельник. Даже неопытному глазу молодого человека он показался заметно ослабевшим. Тяжело дыша, старец привел себя в порядок и проворчал:
— Мое время подходит к концу, но я не могу покинуть этот мир, пока не передам тебе все свои знания. Вот специальная травяная настойка, обладающая большой силой, которую мне дал один ваш известный Учитель именно на этот случай: если я сильно ослабею и ты будешь бояться за мою жизнь, влей мне в рот шесть капель, и я опять приду в себя. Мне запрещено покидать свое тело, пока я не выполню поставленную передо мной задачу.
Он порылся в складках своей мантии и достал маленький каменный пузырек, который молодой монах принял у него с величайшей осторожностью.
— Теперь продолжим, — сказал старый человек. — Ты сможешь поесть, когда я устану и мне потребуется некоторое время для отдыха. А теперь — СЛУШАЙ и приложи все старания к тому, чтобы запомнить. И пусть ни на что не отвлекается твое внимание, потому что то, что я скажу, важнее моей жизни и важнее твоей. Это знания, которые необходимо сохранить и, когда придет время, передать дальше.
После короткого отдыха к нему, казалось, опять вернулись силы. Его щеки окрасились слабым румянцем. Устроившись поудобнее, он начал:
— Ты должен помнить все, что я тебе уже рассказал. Так что продолжим.
Дискуссия продолжалась и, по моему мнению, очень горячая, но в конце концов разговоры закончились. Послышалось шарканье множества ног, потом шаги: маленькие легкие шаги, похожие на шаги птицы, перепрыгивающей с места на место в поисках личинок; тяжелые шаги, увесистые, как неуклюжие шаги тяжело груженого яка; шаги, ставившие меня в тупик, потому что, казалось, что они не могут принадлежать людям, которых мне приходилось встречать. Но мои размышления о шагах были внезапно прерваны. Чья-то рука схватила меня за руку и голос произнес:
— Идем с нами.
Другая рука захватила мою вторую руку, и меня повели по полу, который моим босым ногам казался сделанным из металла. У слепых очень сильно развиваются все остальные чувства: я чувствовал, что мы пересекаем что-то вроде металлической трубы, хотя я и не мог себе представить, как это может быть.
Старый человек остановился, как будто опять перед ним встала незабываемая картина, потом продолжал: