Русские санитары, не слишком церемонясь, вытащили из машины носилки и понесли в операционную, где вывернули мое тело на стол. Нянечки разрезали мою окровавленную одежду и выбросили ее в мусорный ящик. Были сделаны рентгеновские снимки, и я увидел, что у меня сломаны три ребра, одно из них проткнуло левое легкое. Левая рука была сломана в двух местах, а левая нога снова была сломана в колене и лодыжке. Сломанный конец солдатского штыка проткнул мне плечо, едва не задев жизненно важную артерию. Задумавшись, с чего начинать, женщина-хирург только шумно вздохнула. А я, казалось, парил над операционным столом, глядя на все это и задаваясь вопросом, хватит ли у них мастерства, чтобы как следует меня залатать. Легкое подергивание Серебряной Нити, и я поплыл сквозь потолок, через верхние этажи, по пути натыкаясь на лежащих в постелях больных. Я плыл все вверх и дальше, в пространство, в окружение бесконечных звезд, вне пределов астрала, проплывал одну эфирную сферу за другой, пока снова не достиг «Страны Золотого Света».
Я вздрогнул и попытался вглядеться сквозь пурпурную мглу.
— Он вернулся, — произнес ласковый голос, и дымка рассеялась, снова давая дорогу величию Света. У моей постели, опустив глаза, стоял мой Наставник, лама Мингьяр Дондуп. Тихо мурлыча, рядом со мной лежал Ша-лу. В комнате находились еще два Важных Лица. Когда я их увидел, они смотрели в окно на проходящих далеко внизу под нами людей.
Когда же они с улыбкой обернулись ко мне, я задохнулся от изумления.
— Ты был так тяжко болен, — сказал один из них, — мы опасались, что твое тело не выдержит.
Другой, которого я хорошо знал, несмотря на очень высокое положение, которое он занимал на Земле, взял мои ладони в свои.
— Ты так много страдал, Лобсанг. Мир обошелся с тобой слишком жестоко. Мы обсудили это, и чувствуем, что ты, возможно, захочешь отойти. Если ты продолжишь свой путь, тебя ожидает еще много страданий. Сейчас ты можешь покинуть свое тело и остаться здесь навечно. Ты предпочел бы этот выбор?
Сердце у меня заколотилось. Покой после стольких страданий. Страданий, которые, не будь я так хорошо закален и натренирован, давно бы положили конец моей жизни. Специальная подготовка. Да, но чего ради? Чтобы я видел человеческую ауру и мог повлиять на научную мысль в направлении исследования этой ауры. А если я сдамся — кто тогда продолжит мое дело?
— Мир обошелся с тобой слишком жестоко. Никто не станет тебя обвинять, если ты сдашься.
Здесь я должен хорошенько подумать. Другие обвинять не станут, но целую вечность мне придется жить с собственной совестью. А что есть жизнь? Всего несколько лет несчастий. Еще несколько лет лишений, страданий, непонимания, и тогда, если только я сделаювсе,что в моих силах, моя совесть будет спокойна. Навеки.
— Досточтимый Господин, — ответил я, — вы поставили меня перед выбором. Мое служение продлится столько, сколько выдержит тело. Сейчас же оно просто сильно надломлено, — добавил я.
Лица собравшихся осветили радостные улыбки одобрения. Ша-лу громко замурлыкал и с игривой лаской куснул меня за палец.
— Твое земное тело, как ты и говоришь, из-за перенесенных страданий находится в плачевном состоянии, — сказал Преосвященный. — Прежде чем ты примешь окончательное решение, мы должны сказать тебе следующее. На земле Англии мы обнаружили тело, хозяин которого страстно желает его покинуть. Его аура по основным аспектам гармонирует с твоей. Впоследствии, если этого потребуют обстоятельства, ты сможешь перебраться в его тело.
От ужаса я чуть не упал с постели.Мнеперебираться в другое тело? Мой Наставник рассмеялся:
— Ну вот, Лобсанг, где же вся твоя подготовка? Ведь это всего лишь смена одежды. А по прошествии семи лет это тело полностью станеттвоим,от первой до последней молекулытвоим,даже с точно такими же шрамами, к которым ты так привязан. Поначалу тебе будет немного не по себе, как если бы ты впервые надел западную одежду. Я сам хорошо это помню, Лобсанг.
И снова вмешался Преосвященный.