Ограниченное же количество тех, кто всё ещё работает непосредственно для нас, можно разделить на два класса — на сохраняющих и не сохраняющих физические тела. О последних часто говорят как о нирманакаях. Они поддерживают себя как бы в подвешенном состоянии между нашим миром и нирваной, всё своё время и энергию посвящая генерации духовной силы на благо человечества. Они изливают её в то, что можно назвать резервуаром, откуда учителя и их ученики могут её извлекать, чтобы она помогала им в их работе с человечеством. Нирманакаю, поскольку он в такой вот мере связан с низшими планами, называют "соискателем печали", но это название это вводит в заблуждение. Означает оно то, что он лишён радости работы на высших, нирванических уровнях, поскольку решил оставаться на низших планах, чтобы помогать тем, кто ещё страдает. Совершенно верно, что возвращение от высшей жизни в этот мир подобно спуску из солнечного света и свежего воздуха в дурно пахнущую темницу; но человек, входящий туда, чтобы помочь кому-либо, не становится от этого несчастным и достойным сожаления — напротив, он рад, что может помочь, несмотря на большой контраст и страшное чувство неволи и подавленности. На самом деле, человек, у которого была такая возможность помочь, и отказавший в помощи, непременно будет потом горевать куда сильнее, раскаиваясь в этом. Если бы мы хоть раз увидели, в каком духовном страдании находится мир, и каково положение нуждающихся в помощи, мы бы никогда больше не смогли быть беспечными и безразличными к этим страданиям.
К счастью, те из нас, кто видел и осознал это, всегда имеют в распоряжении средство, которым можно оказать реальную и заметную помощь. Как ни крошечны наши усилия в сравнению с великолепным излиянием силы нирманакай, мы также можем добавить свои малые капли к великому запасу силы в этом резервуаре. Каждое излияние любви или религиозного почтения даёт двойной результат — один эффект производится на то существо, к которому направлено чувство, а другой — на нас, пославших его. Но если в этих чувствах нет ни малейшей мысли о себе, тогда производится и третий эффект. Обычная любовь или религиозная преданность, даже высокого свойства, движется по замкнутой кривой, и как бы велика она ни была, результаты возвращаются к пославшему. Но у человека по-настоящему неэгоистичного они движутся по разомкнутой кривой, и хотя некоторые эффекты неизбежно воздействуют на него, самая высокая и благородная часть этой силы возносится к самому логосу, откуда сразу же исходит великолепный отклик — в тот самый резервуар, созданный для помощи человечеству, изливается благословение. Так что в силах каждого из нас, даже самого слабого и бедного, помогать миру таким прекрасным способом. Именно это пополнение резервуара является истиной, стоящей за католической идеей о воздаянии с избытком.
Ещё более ограниченное количество адептов, находясь с нами в более тесном соприкосновении, сохраняют физическое тело, чтобы занимать определённые должности и выполнять работу, необходимую для нашей эволюции. Их иногда и называют Великим Белым Братством и Оккультной Иерархией. Их немного, и эти высокоразвитые люди не принадлежат к какой-либо одной нации, но ко всему миру в целом. На физическом плане они не живут вместе, хотя на высших планах они, конечно же, постоянно поддерживают связь. Поскольку они уже за пределами необходимости перевоплощаться, то когда одно тело изнашивается, они могут выбрать другое, когда это окажется наиболее подходящим для работы, которую они хотят исполнить. Потому мы не должны придавать большой важности национальности тел, которые им случится носить в то или иное время. В данное время некоторые из них в индийских телах, один — в тибетском, один — в китайском, по меньшей мере два — в английских, один — в итальянском, один — в венгерском, один — в сирийском, а ещё один родился на острове Кипр. Национальность этих тел, как я говорил, не имеет значения, но я указываю её, чтобы указать на то, что было бы ошибкой думать, что правящая Иерархия принадлежит исключительно к одной расе.