– Что вы намерены делать дальше? – Филатов прихлебывал горячий чай, одной рукой держа кружку, а другую опустив на пистолет, лежащий рядом на диване. Память упорно рисовала ему картинки минувшего вечера, где зедарк, раненный двумя пулями, ускользал от прицельных выстрелов.
– Еще пока не знаю, – Данилыч краем глаза посмотрел на Максима, который не произнес за все это время, прошедшее с момента нападения, ни единого слова. – Но теперь его будет гораздо легче найти.
– Он вернется в Барнаул?
– Без сомнения.
– Почему вы так решили? Ему будет проще получить там квалифицированную медицинскую помощь?
Данилыч помотал головой:
– Ему не нужна квалифицированная медицинская помощь. Поймите, он не принадлежит этому миру. Соответственно он будет лечить свои раны, используя для этого законы и помощь из иных миров.
– Он может получить эту помощь в Барнауле?
– Это, пожалуй, единственное место сейчас, где он может получить эту помощь.
Филатов нахмурился.
– Данилыч, а он, вообще, один? Помнится, ты говорил, что в Барнаул когда-то приехала целая семья зедарков. Что тебе известно об остальных ее членах? И вообще, Данилыч, мне хотелось бы услышать, что связывает лично тебя и этого человека? Ведь он пришел сегодня за тобой. Не за Максом, а за тобой. А Макса он хотел убить, когда уже понял, что ничего у него сегодня путного не выгорает. Расскажи нам, мне кажется, мы имеем право знать это.
Старик встал и вышел в соседнюю комнату, затем вернулся, держа в руке курительную трубку и мешочек с табаком. Впервые за несколько дней он курил, и непонятно было, делает он это от нервного перенапряжения или по иной причине. Специальной зажигалкой он запалил сухой табак, и, затянувшись, выпустил огромный клуб голубовато-серого дымка, разошедшегося по комнате, оставляя за собой отчетливый залах вишни.
– Да, Виталик, ты молодец, внимательный. В Барнаул действительно приехал целый выводок этих жутких существ. Ты заблуждаешься, Виталий, называя его человеком. Поверь, в нем очень мало осталось человеческого. Так вот, как я уже вам рассказывал, семью возглавляла старая ведьма. Это была, а может, и до сих пор есть, женщина, если можно так выразиться, продавшая душу дьяволу в самом прямом смысле этого слова. Ее и готовили специально для этой цели – преследования тайшинов. Каким-то образом Ситаны забрали ее под землю и провели по всем кругам своего подземного ада, медленно, но неотвратимо меняя ее мировоззрение и навязывая ей философию, абсолютно не приемлемую для представителя человеческого рода. Последним, завершающим аспектом ее посвящения было совокупление с демоном.
– Инкубом? – Филатов удивленно вскинул брови. Данилыч усмехнулся:
– Можно сказать и так. Но этот демон тоже не был полностью существом преисподней. Это был наполовину человек. Гитанам было необходимо, чтобы в результате этого соития то, что осталось от людей в этих двух существах, смогло взаимодействовать.
– Она должна была забеременеть?
– Именно. Но не просто забеременеть. В результате этой связи должен быть родиться особенный зедарк, также ориентированный на личную неприязнь к тайшинам. И Гитаны подобрали в качестве будущего отца ребенка оборотня.
Данилыч замолчал, попыхивая трубкой и смакуя терпкий ароматный дым.
– Настоящего оборотня? Такие, что, тоже бывают? – Филатов поставил чашку на стол, переглядываясь с остальными.