– Хорошо как. А я вдруг представил себе, как небосвод прорезает раскаленный астероид и врезается в планету. Взрыв, дрожь земли, ударная волна, сметающая все на своем пути, пожары, наводнения, пылевой выброс, затмивший небо от солнца… И все это ради того, чтобы выбраться на темную планету, лишенную солнечных лучей, людей, зверей, всего живого.
– Данилыч, – Максим перевернулся на живот и стал разглядывать изумрудную траву перед своим лицом. – А ведь мы сейчас тоже летим в пространстве. Планета мчится с невероятной скоростью – тридцать километров метров в секунду, а мы этого даже не замечаем. Несемся вместе с ней в бездну, а мимо проносятся планеты, метеориты, кометы…
Старик рассмеялся. Максим скосил взгляд в его сторону и увидел, что на его носу сидит большая белокрылая бабочка, а Данилыч смеется, как ребенок, но тихонько, чтобы не спугнуть невесомую гостью.
– Данилыч, и бабочка ведь тоже летит в пространстве, вокруг бездна, а она летит.
Старик тихонько дунул, и бабочка сорвалась с носа и полетела дальше, искать себе более подходящее место для отдыха.
– Вот за это, Макс, я и люблю эту планету. Она такая нежная, такая… незащищенная. И когда я прикладываю ухо к земле, мне кажется, я слышу движение древнего Зла где-то там, в глубине.
– Данилыч, если я правильно понял. Щит защищает нас не только от космических излучений, но и от космических странников – метеоритов? То есть, поддерживая уровень поля, мы автоматически, отталкиваем от себя метеориты, притягиваемые Ситанами?
– Молодец, ты все правильно понимаешь. Наша Сила напрямую связана с Силой Земли. И Ситаны это поняли, поэтому они решили подтачивать Щит изнутри и это стало их основной стратегической линией, и, пожалуй, самой эффективной.
Он замолчал и кивком предложил Коврову пройтись. Они встали и, отряхнувшись, пошли по зеленой траве, вдоль берега реки.