***
Горный Алтай
Поляна была залита призрачным лунным светом, отчего казалось, что трава на ней была сделана из сверкающего серебра. В освещенное пространство из леса вышел темный силуэт, бросая на серебристый ковер свою страшную ношу. Чох склонился над трупом лесника, раскладывая его определенным образом, ориентируя расположение тела по сторонам света. Это обязательное условие ритуала. В вопросах магии необходимо точное соблюдение условностей, без этого ритуал теряет свое внутреннее содержание, а следовательно, и силу, основанную на традициях.
Одним резким движением Чох разорвал одежду на груди своей жертвы и, достав из внутреннего кармана маленький изогнутый нож, воткнул его в труп. Его обучила этой традиции мать, перенявшая мастерство у учителей, имеющих весьма отдаленное родство с представителями человеческого рода. При одной мысли об этих существах Чох испытывал сильные смешанные чувства ужаса и возбуждения, граничащего с восторгом. Рано или поздно ему придется столкнуться с ними, и вот тогда он покажет им, что шагнул в овладении этим искусством гораздо дальше этой ненавистной женщины, когда-то давшей ему жизнь. Он не только видоизменил
древнюю некромагию, он внес в нее новую философию, более пластичную и соответственно более эффективную. Он ощущал себя волшебником, которому удалось превратить неподвижную монолитную скалу в сметающую все на своем пути реку. Но поймут ли его, примут ли его те, кто веками охраняет незыблемые основы этой древней традиции, не имеет значения. Они с Азией создадут свой мир, основанный на их видении пространственно-временных связей. И если их не примут под землей, они вывернут эту землю наизнанку, заставляя считаться с собой.
Сунув руку в разрез на теле. Чох стал методично доставать из окровавленных внутренностей органы, раскладывая их вокруг себя в определенной последовательности. Вот печень, она содержит в себе ярость этого человека. Она обеспечит запас энергии, необходимой для вхождения в неведомое. Вот сердце, оно откроет ему двери в сновидение.
Чох улыбнулся. Некроманты действительно нашли самую короткую дорогу на Ту Сторону Дня. Они уходили туда по тропинкам, залитым кровью своих жертв. Излучения мертвого тела обладали невероятной динамикой. Вспышка, предшествующая умиранию, просто взрывала границы этого мира, уводя в приоткрывшиеся двери не только душу умирающего человека, но и жреца Смерти, идущего рядом с ним. Но в отличие от первого некромант мог вернуться назад, взяв то, что намеревался, в таинственном мире непознанного.
Чох принял ритуальную позу и замер среди окровавленных внутренностей, разложенных по поляне в форме жуткого узора. Настало время отправиться в Царство Сна, в котором его ждет еще более увлекательная охота. Но на этот раз его жертвой должен стать кто-нибудь из людей, живущих в Поселке. Сомов не был намеченной целью предстоящей охоты. Он просто оказался рядом, и это решило его судьбу. Ему суждено было стать приманкой, не более.
Зазвучали слова древнего заклинания, и через несколько минут невидимое тело колдуна заскользило над серебристой травой, не касаясь ее, по направлению к нескольким деревянным домам, где спали в своих кроватях ни о чем не подозревающие дуэнерги. Охота началась.
«Воин света – помимо своей воли – делает неверный шаг и погружается в бездну. Одиночество терзает его, призраки пугают его. Когда он искал Праведный Бой, то не предполагал, что подобное случится с ним. Однако же случилось. Окутанный тьмой, взывает он к своему наставнику.
«Учитель, я погружаюсь в пучину, – говорит он. – Воды так темны, так глубоки».
«Помни одно, – ответствует тот. – Захлебывается и тонет не тот, кто погрузился, а тот, кто остался под водой».
И воин напрягает все свои силы, чтобы выбраться из положения, в котором он оказался».
Пауло Коэльо
«Книга воина света»
Они сидели около тихо потрескивающего костра и смотрели на пляшущие язычки пламени, выжигающие из сгорающей древесины капли желтой смолы. Смолистый запах поднимался вверх вместе с дымом и растекался над небольшой поляной, перемешиваясь с острыми запахами вечернего леса, вставшего вокруг непроглядной стеной. Туан смотрит, как на неподвижном лице Юрга мерцают алые отсветы, а взгляд его теряется где-то далеко-далеко, будто старик смотрит не на пламя, а в самую его суть, туда, где открываются совершенно непостижимые для человеческого глаза загадочные миры.
– Юрг, я благодарен тебе за то, что ты спас меня.
Старый охотник улыбается кончиками губ, но сознание его по-прежнему витает по ту сторону огня.
– Я должен уходить. Идти дальше. – Туану тяжело даются эти слова, но он должен их произнести. Ему неохота уходить отсюда, но они найдут его и здесь, в этой таежной глуши. А это значит, что нужно бежать, оставаться на одном месте нельзя. Для них не существует расстояний, они могут быть везде.
– О ком ты подумал сейчас? – старик, казалось, прочитал его мысли, а может, это огонь открыл ему тайные помыслы Туана. Он слышал, что есть шаманы, которые могут читать будущее по водной глади, по поведению зверей, по пламени костра, по облакам…
– Юрг, ты – шаман? Старик опять улыбается.
– Те люди, кто знает меня, считают так.
– А здесь есть люди?
– Есть. Но не здесь. За несколько дней пути. Здесь живу только я. Люди боятся.
Туан внимательно приглядывается к своему спасителю.
– Боятся чего?
Юрг показывает рукой вокруг.
– Тайги. Лес пугает их.
– А ты почему не боишься леса?
Старик ворошит длинной палкой костер, из которого вылетает сноп искр, поднимаясь в темно-синее небо и смешиваясь с желтыми точками звезд, усыпавших небосвод.
– Я – часть леса. Как можно бояться самого себя или какую-то часть себя?
Туан зачарованно смотрит вверх, запрокинув голову. Старик упирается концом палки ему в грудь, продолжая смотреть таким оке странным взглядом, которым он только что смотрел на костер.
– Ты не ответил мне. О ком ты думал и почему они так пугают тебя?
Вспомнив о своих преследователях, Туан поежился и затравленно осмотрелся вокруг. Деревья в одно мгновение превратились в угрожающие темные силуэты, за которыми могли находиться притаившиеся враги.
– Они пугают меня, потому что они не люди.
– О ком ты говоришь?
– Об ургудах.
Лес вдруг перестал шуметь и замер, словно услышав страшное слово. Замолчали ночные птицы, и даже ветер утих в листве, притаившись до поры.
– Почему они охотятся за тобой? Туан растерянно пожал плечами.
– Не знаю. Они ненавидят людей. Они убивают всех, кто попадается им на пути.
Взгляд Юрга отчетливо ощутим даже в сгущающихся сумерках.
– Но не за каждым они охотятся. И если они появились на поверхности земли и преследуют тебя, значит, им приказали это сделать. Почему?
Туан смотрит в сторону, не в силах выносить прожигающий насквозь взгляд старого охотника.
– Я не знаю. Они напали на наше поселение…
– Поселение? Люди, которые одеваются так, как ты, не живут в поселениях.