— И тем и другим это было необходимо. Но есть еще существа, которые заинтересованы в этом не меньше.
— Полина, а как связано Тай-Шин и христианские догматы?
— Никак. Мы не имеем с догматами ничего общего. Но это не значит, что мы не признаем миссию Христа. Более того, мы являемся частью этого величайшего плана, созданного нашими Великими Хранителями.
Адучи смущен. Он знает, что и Полина и все остальные видят сейчас его сомнения, но он не знает, как высказать то, что долгое время приводило его в замешательство.
— Я… Я хотел бы понять… Мы и христианство… Ведь тайшины — это воины, шаманы. А христианство категорически отрицает язычество.
Все вокруг улыбаются. Видно, что этот видимый парадокс многим в свое время дал пищу для сомнений и размышлений. Полина смотрит на Айрука, который, тоже улыбаясь, берет на себя эстафету объяснений.
— А как же существование военных дружин, практически во всех религиозных конфессиях? Однако мы не воины. Ножевой бой это наследие прошлого, наполненного битвами и насилием. Это время называют «Черным Временем». Основным символом того времени стал именно нож, «кынырак». Война и охота — вот два основания, на котором существовали люди в то время. И поэтому, мы используем нож для защиты от злобных духов, но не против людей. Это начальный уровень Тай-Шин — сфера «Черного Волка». Сюда же относится сфера знаний, которую причисляют к тайнам шаманизма. Но наши возможности не имеют ничего общего с колдовством. Осознанные Сновидения, чтение мыслей, понимание языка животных и растений, умение пересекать границы миров — это возможности, которыми потенциально обладает каждый человек. Это как навык плавать или кататься на велосипеде. И, кроме того, многие христианские святые умели делать подобные и даже более поразительные вещи. Мы вообще против погони за Силами, потому что считаем, что они должны приходить естественным путем, как следствие расширения горизонтов сознания. Мы, например, считаем, что высшим искусством просветления является юмор, смех. В первую очередь, смех над самим собой — потеря опустошающей серьезности, которую навязали нам наши Одержатели. Смех делает тебя легким и текучим как вода. С помощью смеха можно нейтрализовать любую агрессию. Поэтому, можно сказать, что мы Воины Смеха, да-да…
Адучи подозрительно смотрит на своего учителя, обучающего его боевому искусству тайшинов.
— А как же…
Айрук виновато разводит руками.
— Да, мы вынуждены были притворяться воинами и шаманами…
Адучи переводит взгляд на лица сидевших рядом тайшинов. Ни одной улыбки. Невозможно было понять, шутят ли они сейчас или настроены серьезно. Айрук покачал головой:
— Вспомни многие фильмы ужасов или исторические фильмы. Там самым крутым всегда оказывался придворный Шут.
Адучи всегда напрягала эта манера Айрука говорить серьезные вещи со скепсисом и иронией, и изощряться в шутках с абсолютно непроницаемым лицом.
— Ну, хорошо. Но как можно смеяться, если Харты фальсифицировали все источники информации?