– Точно, сегодня же Купала… – Было слышно, как Руслан звонко хлопнул себя ладошкой по лбу. – Только почему мы на него попали? Я уже три года в этом сезоне отдыхаю, мы ни разу до Купалы не дотягивали.
– Это потому что сезон на несколько дней сдвинули, – догадал-ся Максим.
– Так что же мы тогда здесь стоим? Аида на Костер, а то без нас запалят. – Юрик начал пробираться к единственной тропинке, веду-щей через кустарник, но запнулся о корягу и шумно упал во весь рост, зашипев от боли, словно гигантский змей. Все опять прыснули.
– Живой?
– Вроде бы…
– Ты поберегись, Юрик, а то Вениамин не переживет нашего чле-новредительства. Он за нас еще одну ночь головой отвечает.
– Ой. можно подумать, вы в темноте как мыши летучие видите!
– Эх ты, неуч. Мыши не видят.
– Да? А что же они?
– Во балбес, они слышат.
– Ага, я тоже слышу – Денис в канаву упал.
– Я не упал, а оступился.
– Ладно вам болтать. Тихо. Возьмите друг друга за руки, а то мы к утру только отсюда выберемся. Пошли…
Костер получился грандиозный. Как и все Большие Костры, его проводили на одном, постоянном, месте – большой поляне в несколь-ких метрах от забора. В центре поляны располагалось неровное, чер-ное выжженное пятно, оставшееся от предшествующих церемоний.
К тому моменту, когда вожатые привели на поляну свои отряды, на этом пятне уже красовался выстроенный из сухих корявых жердей остроконечный "вигвам", сложенный физруками. Внутри его все про-странство было заполнено мелким наломанным сушняком, вперемеш-ку с сеном и тремя основательными поленьями, установленными в центре сооружения. Пионеры расположились вдоль выжженной границы, кольцом окружив костровище. Когда все расселись, галдя и воз-бужденно толкаясь, на середину круга вышел начальник лагеря и, встав рядом с "вигвамом", опять начал много и торжественно говорить. Правда, на этот раз у нею был более компанейский и менее офици-альный тон – все-таки здесь собрались не дети уже, а старшие пионе-ры, да и сезон закончился, поэтому Олег Евгеньевич позволил себе быть более раскованным и даже рассказал пару смешных и не совсем приличных происшествий из истории предшествующих Костров. И заключение своей речи он пожелал всем удачной учебы и выразил надежду, что проведенное здесь время пошло всем присутствующим исключительно на пользу. Пионеры загудели и захлопали. Олег Евгеньевич дал отмашку, и церемония зажжения Костра началась.
Старший вожатый лагеря – двадцатилетний парень, именуемый школьниками уважительно – Игорь Сергеевич, подошел к деревин ной закладке и плеснул на нее желтую жидкость из литровой банки По поляне тут же разошелся едкий запах бензина. Игорь Сергеевич чиркнул спичкой и, осторожно подкравшись вплотную к костровищу, бросил ее в центр "вигвама". Через секунду под восторженные крики присутствующих трехметровый язык сипя извился вверх, лиз-нул небо и затрещал, пожирая гонкие ветки и пучки соломы. Все радостно и одобрительно зашумели. Прощальная ночь – ночь на Ивана Купалу – началась.