Демин шумно вздохнул и выразительно посмотрел на подполков-ника, но тот лишь пожал плечами, размышляя совершенно о другом. Николаев думал о том, что будет, если все, рассказанное ему Лагути-ным, окажется правдой хотя бы наполовину. На мониторе пенсио-нер дремал в своем кресле, и Николаеву вдруг стало страшно. Не от того, что все это мероприятие могло оказаться блефом, выдумкой старого больного человека. Уж больно все гладко ложилось на свои места. Подполковник боялся как раз того, что все это не выдумка, а следовательно… На экране монитора произошло какое-то движение, это дернулся "живец" Лагутин, судорожно выгибая свое тело и испу-ганно озираясь по сторонам. Казалось, что старику просто приснил-ся страшный сон. Все замерли, впившись взглядами в монитор. Ста-рик встал с кресла и подошел вплотную к видеокамере, так что на мониторе бледным пятном высветилось только его перекошенное ужасом лицо, и проговорил тихо и страшно:
– Он здесь. Спасите меня.
В комнате оперативной координации воцарилось напряженное молчание, будто этот пожилой человек с экрана ввел своими слова-ми всех присутствующих в гипнотический транс. Николаев медлен-но повернул голову к консультанту Минобороны и вопросительно посмотрел на него.
Тот растерянно пробормотал:
– Не может быть… я ничего не чувствую… товарищ ошибся… И тут все пришло в движение. По-змеиному зашипела рация: "Внимание! Готовность. Объект в зоне оцепления. Всем внимание!".
– Александр Владимирович, вы уверены, что это он?
Лагутин, словно безумец, оскалил зубы на вопрос подполковника:
– Как же, как же. Он. Здесь он. Здесь. Пришел. За мной. – Было в его бормотании какое-то скрытое ликование, долгожданное чувство об-легчения и испуга одновременно. Николаев напряженно смотрел на мониторы, ожидая информации от групп наружного наблюдения.
Позади него топтался озадаченный консультант:
– Я бы сразу… это ошибка… напряженность биополя…
Демин взял со стола малогабаритный пистолет-пулемет "Кипа-рис" и кивнул обоим "титановцам", уже натянувшим на лица чер-ные устрашающие маски с прорезями для глаз и теперь синхронно вставшим, словно роботы, управляемые одной программой, так же синхронно перехватывая отточенными движениями штурмовые ав-томаты в руках. Капитан и спецназовцы вышли в коридор и замерли около входной двери, прислушиваясь одновременно к звукам извне и командам координатора, который сидел перед мониторами, тоже, на всякий случай, отомкнув кобуру со своим "ПМ".
Подполковник и экстрасенс остались сидеть за столом, молча взи-рая на монитор, где в расслабленной позе откинулся на своем кресле Лагутин. Было в его позе что-то неестественное – будто кукла, лишенная завода или управляющих нитей кукловода, распростерлась ,на сцене в безжизненном оцепенении.
"Сердце у него, что ли, стукнуло?" – подумал Николаев и тут же, вспомнив про свое, достал из кармана флакончик с шариками нит-роглицерина. После того как один из шариков растворился во рту, тяжесть в груди начала медленно таять.
– Я не понимаю в чем дело, Александр Васильевич, – пробормотал экстрасенс, кивая на монитор. – Этот человек погружается в очень глубокий сон.
– Откуда вы знаете? – резко спросил Николаев и переглянулся с Деминым, который с сосредоточенным лицом стоял в коридоре, ожи-дая дальнейших приказов.
– Я вижу это по его излучению, через стену. Оно меняет интенсив-ность свечения от изменения уровня жизнедеятельности. Этот чело-век излучает так, как излучают люди, которые засыпают. Господи, что это с ним?
Николаев перевел взгляд на консультанта Минобороны, который недоуменно вращал головой, поворачивая ее то на стену, отделяю-щую их от лагутинской квартиры, то на монитор, где эта картина была отображена, словно пытаясь что-то сравнить или сопоставить. Но на экране монитора ничего не изменилось – Лагутин по-прежне-му полулежал на кресле в своей странной позе.
– У него что-то не так! Я чувствую! Какие-то бордово-фиолетовые сполохи в ауре. Не понимаю. Я такого еще не видел.