Вообще условия жизни, существующие в современных технологически развитых странах, не предоставляют ни идеологической, ни психологической поддержки людям, столкнувшимся со смертью. Это необычайно резко контрастирует с положением, в котором оказывались умирающие в древних и доиндустриальных обществах. Их космологии, философии, мифологии, как и вся их духовная и обрядовая жизнь, заключали в себе ясную весть о том, что смерть не является безусловным и безвозвратным концом всему. Умирающим они давали уверенность, что жизнь или существование в каком-то виде продолжатся и после биологической кончины.
Эсхатологические мифологии повсеместно сходятся на том, что душа усопшего, пребывая в сознании, подвергается ряду сложных испытаний. Посмертное странствие души иногда описывается как путешествие сквозь чудесные края, которые несут в себе сходство с земными странами, в иных же случаях — как встречи с различными архетипическими существами либо как движение через последовательность холотропных состояний сознания. В некоторых случаях душа достигает в потустороннем какого-то временного пристанища, наподобие христианского чистилища, илилокв тибетском буддизме, в других же — вечного обиталища: неба, рая, ада или царства солнца. Многие культуры независимо друг от друга развили совокупность верований в метемпсихоз, или перевоплощение, которое заключается в возвращении единицы сознания на Землю на иной жизненный срок.
Кажется, что все доиндустриальные общества единодушны насчёт того, что смерть не крушение и не конец всему, а только лишь важный переход. И переживания, связанные со смертью, рассматривались как посещения значимейших измерений действительности, которые, несомненно, заслуживают того, чтобы быть пережитыми, изученными и тщательно закартографированными. Умирающие были знакомы с эсхатологическими картографиями собственных культур, поскольку у шаманов были свои карты посмертных стран, а утонченные описания восточных философских систем были представлены в книгах, таких, как тибетская книга «Освобождения посредством слушания на переходе» (Бардо Тодрол).
Эта интересная книга тибетского буддизма представляет собою яркую противоположность по отношению к исключительно прагматическому подчёркиванию производительной жизни и отрицанию смерти, характеризующим западную цивилизацию. Она описывает момент смерти как уникальную возможность для духовного освобождения от круговоротов смерти и перерождения или в случае, если мы не достигаем освобождения, как событие, которое предопределит характер нашего следующего воплощения. В этой связи можно рассматривать промежуточные состояния между жизнями (бардо) как определенным образом более значимые, нежели воплощённое существование. И потому существенно важно за время нашей жизни подготовиться к этому моменту при помощи целенаправленной духовной практики.
Другой важной стороной древних и доиндустриальных культур, накладывающих свой отпечаток на переживания умирающего, является признание смерти неотъемлемой частью жизни. Люди, живущие в этих культурах, на протяжении своей жизни обычно проводят много времени вокруг людей умирающих, приводят в порядок мёртвые тела, наблюдают кремацию и живут рядом с останками мёртвых. А для представителя Запада посещение такого места, как Варанаси, где подобное отношение выражено со всей своей необычайной откровенностью, может оказаться глубоко разрушающим переживанием.