потому что их действие противоречит базовой стратегии любого раскрывающего подхода, а
особенно психоделической терапии. Подавляя процесс, затуманивая переживания и скрывая
природу основной проблемы, они мешают еѐ разрешению. В случаях, когда бессознательный
материал близок к поверхности, но заблокирован барьером мощного психологического
сопротивления, может быть полезно вдыхание Смеси Медуны (30% углекислого газа и 70%
кислорода). Несколько ингаляций этой смеси могут вызвать краткую, но мощную активацию
бессознательной матрицы и способствовать прорыву. Сеанс с Риталином (40-100 миллиграмм)
иногда может помочь в интеграции материала предыдущего ЛСД сеанса. С успехом можно
использовать психоделические препараты с определенным свойством привлекать позитивные
динамические системы, а именно тетрагидроканнабинол (ТГК) или метилендиоксиамфетамин
(МДА). Препарат, который подает большие надежды в этом случае, но который ещѐ
недостаточно изучен, это кетамин (Кеталар). Это вещество, утвержденное для медицинских
целей, использовавшееся хирургами для общей анестезии [3]. Эта анестезия не
диссоциативного типа, она очень отличается от вызываемой конвенциальными анестетиками.
Под влиянием кетамина сознание не уничтожается, а глубоко изменяется и кардинально
перефокусируется. Вызывается состояние вне-тела, в котором пациент теряет контакт и
интерес к объективной реальности и пускается в разные космические приключения—
настолько, что можно проводить хирургические операции. Оптимальные дозировки для
психоделических целей относительно малы, 50-150 миллиграмм, это где-то одна двенадцатая
или одна шестая от стандартной анестетической дозы. Психоактивный эффект даже этого
низкого диапазона настолько силен, что катапультирует пациента из тупиковой точки
последнего ЛСД сеанса и позволяет ему или ей достигнуть лучшего уровня интеграции. Этот
подход следует изучать с индивидами, развившими долговременные психотические состояния
в результате бесконтрольного экспериментирования с ЛСД.
СНОСКИ
1.
Так как глубочайший уровень БПМ II включает переживания, описываемые
многими религиями, как пребывание в аду, в этом месте можно сделать несколько ссылок на
духовные системы. Ад во многих культурах определяется, как место бесконечных
невыносимых пыток; это переживание вечного страдания. Элемент безнадежности это
необходимый эмпирический атрибут ада; переживание огромной физической и
эмоциональной боли, когда есть надежда на освобождение, это не ад, а чистилище. Кажется,
ортодоксальная христианская теология сделала ту же ошибку, что и некоторые ЛСД субъекты,
и спутала психологическое время с объективным. В духовных системах, имеющих более
глубокое понимание сознания, вроде Индуизма и Буддизма, человек не вечно пребывает в аду
или небесах; когда человек испытывает адские или райские состояния, то субъективно
кажется, что они будут длиться всегда. Вечность не следует путать с бесконечно длинным
периодом исторического времени. Это состояние, в котором линейное время эмпирически
трансцендируется и останавливается.
2.
Нужно в нескольких словах объяснить этот кажущийся парадокс. Согласно