Значительная часть населения этого государства также является представителями афробразильских синкретических культов, таких как умбанда, кандомбле и макумба, сочетающих элементы религий африканских племен с верованиями коренных бразильцев и христианством. Мы особенно заинтересовались спиритизмом, очаровательным духовным движением, основанным на работах французского просветителя и философа XIX века Аллана Кардека. Спиритизм основан на вере в то, что духи умерших способны общаться с живыми людьми и вмешиваться в материальный мир с помощью людей, обладающих способностями медиумов. Церковь спиритистов стала особенно известной потому, что из ее членов вышли известные психические хирурги-хилеры, такие как филиппинец Тони Агпаоа и бразилец Зе Ариго, «хирург с ржавым ножом».
Пока мы жили в Сан-Паулу, мы услышали о Луисе Антониу Гаспаретто, экстрасенсе и представителе церкви спиритистов, использующем свои способности медиума совершенно уникальным способом. Он был известен тем, что послужил медиумом для многих известных умерших художников и рисовавший необыкновенные картины в самых разных стилях. С помощью наших бразильских друзей мы договорились о встрече и навестили Луиса у него дома, в пригороде Сан-Паулу.
Луис был высоким, симпатичным мужчиной, темноволосым и с очень выразительными глазами. Он был одет в свободные слаксы и белую рубашку и вел себя вежливо, тепло и дружелюбно. Луис выглядел скорее как образец ученого, чем как эксцентричный экстрасенс с безумной репутацией. Ничто в его облике или обстановке его дома не предвещало того, что должно произойти, — за исключением огромного количества полок, с невероятным количеством стопок бумаги. Как мы выяснили, эти полки были сделаны на заказ для хранения его «рисунков из-за грани», — к тому моменту их было уже более пяти тысяч.
Предложив нам чаю, Луис принялся демонстрировать свою коллекцию. Мы были поражены потрясающей выставкой рисунков в стиле великих мастеров всех времен и стран. Они не были копиями уже существующих картин, а новыми сюжетами, выполненными в легко узнаваемой манере конкретных художников. Там были букеты цветов Моне, хрупкие фигуры молодых женщин Модильяни, танцоры Тулуз-Лотрека и другие персонажи «Мулен Руж», незамысловатые лесные пейзажи Анри Руссо с дикими животными, светотени на портретах кисти Рембрандта, лица на портретах Леонардо да Винчи, соединяющие в себе женские и мужские черты, натюрморты и метафорические картины Пикассо, цветы Джорджии О'Кифф, экспрессивные композиции Фриды Кало и многое другое.
Иногда эти картины отражали не зрелую, достигшую наивысшей точки расцвета манеру умерших мастеров, а различные ранние стадии развития их таланта. Позднее, когда мы лучше узнали Луиса и получили возможность наблюдать за его работой, мы в некоторых случаях сверялись с монографиями, освещавшими творчество тех художников, с которыми, как утверждал Луис, он устанавливал контакт, чтобы подтвердить, что он действительно уловил манеру рисования, свойственную раннему периоду их творчества.