Итак, я получил даже больше, чем рассчитывал. Эксперимент удался в полной мере. Теперь у меня уже был фактически подтвержденный (пусть и небольшой) материал для того, чтобы попытаться рассмотреть историю со странной реакцией учителя на работу ученика. Мне с самого начала показалась непонятной такая гипертрофированная реакция художника, который выполнял в основном коммерческие заказы, на проявление таланта у его подмастерья. В первую очередь наличие гениального ученика в мастерской могло принести немалую финансовую пользу ее хозяину. Произошедшее тем более странно, что, по отзывам современников, Андрее дель Верроккио предстает не слишком амбициозным живописцем, опиравшимся в своих жизненных приоритетах не на духовную составляющую творчества, а на его коммерческую востребованность. Но в таком случае произошедшая с ним истерика, перешедшая потом в депрессию, совершенно не мотивирована. Хотя, если представить, что в работе своего ученика Леонардо мэтр Андрео увидел нечто такое, что могло не расстроить его, а скорее напугать… Такое предположение многое объясняет.
Что же в творчестве юного подмастерья могло так напугать его наставника? Ответ представляется очевидным. Стоит вспомнить, что единственным критерием мастерства в то время была «продаваемость» готового продукта. А это было возможно только при одном условии. Если темы и сюжеты произведений укладывались в так называемый «цензорный список». Составителем этого «списка» был единственный в то время карательный орган, имеющий в числе своих многочисленных сфер влияния и то, что теперь назвали бы «худсоветом». Речь идет, безусловно, об институте Церкви, который обладал во Флоренции, даиво всей поголовно католической Италии, безграничным авторитетом и являлся истинойвпоследней инстанции. Мастерская, выпускающая художественную продукцию, идеология которой не соответствовала «канонам», была автоматически обречена на закрытие. И это еще в лучшем случае. В худшем случае творческий работник мог подвергнуться довольно пристрастному разбору опального произведения. А в конце концов его ожидали уже и вовсе неприкрытые гонения.
Вот он - ответ на наш вопрос. Содержатель художественной мастерской увидел в работе Леонардо самый опасный из всех возможных намеков - намек на богохульство. Да еще и в контексте столь божественного сюжета. Конечно же, не заметить или проигнорировать его Андрео не мог. Несмотря на то что он не был столь гениален, как его ученик, дель Верроккио все же был весьма профессионален и опытен, чтобы разглядеть такого рода вещи. И он почел за лучшее самоустраниться до того, как к мастерской могли быть применены определенные санкции. Сильно же он должен был испугаться, чтобы бросить единственное дело, которым зарабатывал себе на жизнь.
Леонардо применял в своих работах приемы «энергетического кодирования» изображения.