Так как закон жертвы есть закон эволюции жизни вселенной, мы видим, что каждая ступень на лестнице развития достигается благодаря жертве: изливающаяся жизнь рождается в высшей форме, тогда как прежняя ее форма погибает. Смотрящие только с точки зрения погибающей формы видят в природе обширное поле битвы; тогда как видящие, как бессмертная душа освобождается, чтобы облекаться во все новые и высшие формы, слышат радостную песнь возрождения, исходящую из вечно бьющего источника жизни.
Монада минерального царства развивается тем, что разрушает минеральные формы для того, чтобы возникло и поддерживалось растительное царство. Минералы распадаются, чтобы растительные формы могли построиться из их материалов; растение вытягивает из почвы ее питательные вещества, разрушает их и воплощает в свою собственную субстанцию. Минеральные формы погибают, чтобы могли вырастать растительные формы, и этот закон жертвы, запечатленный на минеральном царстве, и есть закон эволюции жизни и формы. Жизнь переходит выше и Монада развивается, чтобы произвести растительное царство, причем гибель низших форм составляет условие проявления и поддержания высших.
Та же история повторяется и в растительном царстве; ибо его формы в свою очередь жертвуются, чтобы могли возникнуть и расти животные формы; повсюду травы, зерна, деревья погибают для поддержания животных форм; их ткани разрушаются, чтобы составляющее их вещество могло быть воспринято животным и из него могло построиться его тело. И снова в мире появляется печать жертвы, на этот раз на царстве растительном; его жизнь развивается, тогда как его формы погибают. Монада развивается, чтобы произвести животное царство, и низшие формы отдаются для поддержания животных форм.
До сих пор мысль о страдании еще не связывается с понятием жертвы, ибо, как мы видели еще раньше, астральные тела растений недостаточно организованы для того, чтобы испытывать ясные ощущения наслаждения и страдания. Но когда мы начинаем наблюдать проявление закона жертвы в животном царстве, мы не можем не признать, что здесь разрушение формы сопровождается страданием. Правда, что размер страдания, причиняемый в «естественном состоянии» одним животным другому, сравнительно невелик; правда и то, что человек, насколько он содействовал развитию животных, сильно увеличил размер их страдания и скорее увеличил, чем уменьшил хищные инстинкты плотоядных животных; тем не менее, не он внушил им эти инстинкты, хотя он и воспользовался ими для своих личных целей, и бесчисленные разновидности животных, до эволюции которых человек совсем не касается, уничтожают друг друга, причем одни формы жертвуются для того, чтобы поддерживались другие, так же как в минеральном и растительном царствах.
Борьба за существование происходила задолго до того, как человек, каким мы его знаем, появился на сцене, и борьба эта ускорила эволюцию как жизни, так и формы, тогда как страдание, сопровождавшее разрушение форм, выполняло важную задачу внедрения в развивающуюся Монаду сознания непрочности всех форм и различия между формой, которая погибает, и жизнью, которая пребывает.