Наконец, хозяин деликатно — как это принято у старых друзей — стал расспрашивать меня о цели посещения Храмовой горы. Я сказал, что мои исследования и книги посвящены древним цивилизациям и истокам религий — предмету, который никак не может обойти молчанием место, священное для представителей трех религий: ислама, христианства и иудаизма (именно в таком порядке). «Я просто очарован Священной Скалой. Жаль только, что у меня не было возможности как следует рассмотреть ее и сфотографировать. Может быть, мне позволят вернуться?»
Он уклонился от прямого ответа, а затем сказал, что я, конечно, понимаю, что «в нынешние времена» нужно быть очень осторожным с «деликатными вещами». Он рад помочь мне, но единственное, что в его власти — обратиться за письменным разрешением к «высшим руководителям» исламского совета. «И сколько времени потребуется для получения этого разрешения?» — спросил я. «Постараюсь уложиться в две недели», — ответил доктор Саламех.
«Через две недели я уже уеду. А как насчет недели? Я мог бы вернуться на Храмовую гору в самом конце своего путешествия по стране».
«Кто знает?» — развел руками хозяин.
Я сказал, что еще раз сверюсь со своими планами и позвоню, если соберусь обратиться за разрешением.
Мы расстались по-дружески, хотя встреча оказалась практически безрезультатной. «Не сработало», — сказал я жене. «По крайней мере, чай был вкусный», — ответила она.
У двери офиса нас ждал все тот же гид. «Как успехи?» — спросил он. Я рассказал, о чем просил доктора Саламеха и какой получил ответ.
Гид пристально посмотрел на меня, как будто пытался проникнуть в мои мысли. «Вы можете вернуться сюда завтра в десять утра?» — спросил он. «Конечно», — ответил я. «Тогда приходите утром — один, — сказал гид и добавил: — Я буду ждать вас у входа».
Я спросил, как его зовут. «Махмуд, меня зовут Махмуд», — сказал гид. Мы обменялись рукопожатием. Я уже повернулся, чтобы уйти, но гид задержал мою руку в своей. «Приносите наличные. Никаких туристических чеков», — прошептал он.
Когда мы спускались по насыпи, моя жена полувопросительно произнесла: «Ты же не собираешься приходить сюда завтра утром?»
«Конечно, собираюсь!» — ответил я.
* * *
На следующее утро за завтраком — легкие завтраки в израильских отелях просто роскошны — я обсудил дневную программу с нашим гидом и внес в нее изменения таким образом, чтобы между десятью и двенадцатью часами группа была занята без меня. Затем я решил посвятить в свои планы Уолли М., ветерана моих экспедиций, который гениально умел делать снимки там, где это было запрещено. Он с готовностью отказался от утренней экскурсии, чтобы вместе со мной вернуться на Храмовую гору.
«Разве тот человек не предупредил, чтобы ты пришел один?» — спросила меня жена. «Предупредил, — ответил я. — Но он имел в виду, что без женщины».
Мы с Уолли были у Зеленых ворот ровно в 10.00. Махмуд уже ждал нас. Он поспешно провел нас к входу в Храм Скалы и стал о чем-то оживленно беседовать с коренастым мужчиной. Мы стояли в стороне и ждали. Затем Махмуд вернулся к нам. «Два человека и один фотоаппарат», — сказал он и назвал крупную сумму — в израильских шекелях. «Вы шутите?» — возразил я, пытаясь торговаться, как это принято на Ближнем Востоке. «Мне придется поделиться с ним», — объяснил Махмуд, кивком головы указывая на коренастого мужчину. Я отдал деньги, а Уолли свой фотоаппарат (мы будем пользоваться моим, сказал я). Затем мы сняли обувь и вошли в храм.