Я молча протянула ей хлеб. Лопоухий ничего мне не сказал – тоже ее пожалел, значит… Хлеб должен ей помочь, ведь она его не отняла, а получила в подарок.
Были у нас еще встречи, и попадались нам все такие доходяги, прямо хуже Лопоухого! Каждому по кусочку, каждому по кусочку… В общем, когда мы подошли к той скале, у нас всего полхлеба осталось, мы его и съели. Сели мы у скалы спиной друг к другу, чтобы не стать для кого-то легкой добычей, и уснули. Потому что устали очень.
Проснулась я от запаха свежего хлеба.
Подумала – снится. Открыла глаза и вижу: передо мной лежит хлеб, а над нами белая птица кружит и не улетает. Так она и кружила, пока я Лопоухого расталкивала, пока мы с ним половинку хлеба жевали. Другую-то половину я приберегла, я ведь запасливая!
Потом мы встали, чтобы дальше идти, а эта белая птица будто понимает: она вперед полетела. А мы за ней пошли и скалу впереди заметили, за которой она скрылась.
Вот так вот, от хлеба до хлеба, от скалы до скалы, мы и дошли с другом моим Лопоухим до самого моря. До моря!
Сначала ветер стал какой-то незнакомый, мокрый, что ли… Потом вместо надоевшего тоскливого зуда мы услыхали такое: уш-ш-ш… уш-ш-ш… уш-ш-ш… А после пошли горы из песка. Невысокие, но идти трудно, ноги вязнут. Потом мы взошли на одну горку, вперед поглядели, а там – вода. Много! Я и вспомнила:
– Знаешь, Лопоухий, что это такое?
– Водичка!
– А как называется?
– Скажи сама!
– Море это называется, глупый!
– Море… А я знаю, море должно быть синее!
– Чего-о?
– Синее море… – Вот чудак-то!
– Ты что, не видишь? Серое оно, как ты и я. Выдумал тоже – синее. Что такое – синее?
– Не знаю…
– Тогда молчи!
– Молчу. Ты только не бросай меня тут одного. Не сердись.
Во дает! Ну дурачок и дурачок, что с него взять? Пить море мы не стали, побоялись. Но подошли к нему близко-близко и стали мыться. Мы очень давно не мылись. Нам понравилось. Классно помылись! Лопоухий после мытья даже похорошел.
– Ты теперь на зайчика похож, – сказала я ему.
– Кто такой? – спросил он подозритель но.
– Зайчик-то? Ну, серенький такой, с ушами.
– Не кусается?
– Нет.
– Тогда ладно. Буду похож.
А потом мы увидели около моря большой город и пошли к нему. Скоро дошли, потому что очень он нам издали понравился. Он и вблизи был не хуже. В городе были дома красивей лагерных бараков и даже красивей нашего домика. У них было много окон, двери были и еще такие штуки… балконы называются. Тоже красивые, железные! Мы вошли в этот город и стали в нем жить.
Люди в городе были хорошие. Они совсем между собой не дрались почти, только если скандалили. Правда, скандалили они часто.
Но так, ни с того, ни с сего, да еще на незнакомых, почти не нападали. Главное, никто не ел своих. Те самые хозяева, что у нас в лагере зверствовали, сюда тоже прилетали и кой-кого уносили в когтях. Но чтобы загрызть кого прямо на глазах у всех – нет, этого не было. В общем, даже Лопоухий согласился, что это мы очень правильно сделали, что пришли сюда.
Дом у нас появился, классный такой дом.