Затем Карна снова склонился над роковым колесом и, напрягая силы, пытался вытащить его своими мощными руками, но судьба была против него. Тем временем Арджуна пришел в себя и схватился за оружие. "Отсеки ему голову, прежде чем он вытащит колесницу", – воскликнул Кришна. Стрелою с широким, как лезвие ножа, острием Арджуна сбил с колесницы отважного Карны стяг с изображением боевого слона, стяг, вселяющий ужас в сердца врагов и вдохновляющий надеждой и отвагой войска Кауравов. Приблизившись затем на своей колеснице, Арджуна губительной, как жезл Ямы, стрелою, невиданной доселе, способной поражать богов и демонов, в этот вечерний час отсек голову Карне, склонившемуся над своей погрузившейся в землю колесницей.

Тело Карны упало на землю, извергая кровь из ран, как гора красного камня, расколовшаяся от удара перуна Индры во время грозы и струящая по склонам алые дождевые потоки. И голова его против желания рассталась с могучим телом, как покидает с неохотой владелец свой великолепный дворец, блистающий богатством. И чудное зрелище предстало тогда пред взором всех, видевших гибель Карны: ослепительное сияние возникло из тела павшего витязя и, поднявшись к небу, слилось с сиянием солнца.

Громкие крики радости, рев боевых раковин и грохот барабанов раздались в войске Пандавов! Ужас и отчаяние охватили Кауравов. Шалья повернул коней и помчался прочь на колеснице, отпущенной землей после гибели Карны. Яростно устремились Пандавы на врагов, обратившихся в неудержимое бегство.

Дурьодхана с глазами, полными слез, являя живое воплощение горя, не мог остановить своих бегущих воинов. Как стадо, потерявшее вожака, рассеялось войско Кауравов. На колесницах и слонах, верхом и пешие, бежали витязи Кауравов, потеряв надежду и не пытаясь противостоять преследователям. Великое побоище учинили тогда среди вражеского войска Арджуна и Бхимасена, Дхриштадьюмна и Сатьяки и другие воители стана Пандавов.

Тогда Дурьодхана устремился в битву, громко вызывая на бой всех Пандавов. Бесстрашно преградив дорогу наступающим врагам, он обрушил на них град убийственных ударов. Сражаясь в одиночку против всего неприятельского войска, Дурьодхана, пылая гневом, сокрушал врагов сотнями и тысячами, громко взывая к своим воинам. "Что пользы в бегстве! – вскричал Дурьодхана. – Нет места ни на равнине, ни на горах, где не настигли бы вас беспощадные враги! Невелика уж рать Пандавов, витязи их изранены и устали. Мы еще одержим победу! Вспомните о долге кшатриев! Великий и тяжелый грех – бегство из боя, высшее блаженство на небесах – смерть в бою!"

Но, не слушая эти речи, бежали храбрые воины Кауравов, пронзаемые смертоносными вражескими стрелами, и только с наступлением темноты прекратилось это избиение бегущих. Шалья и Ашваттхаман, собрав уцелевших, повели их в лагерь на ночной отдых. Дурьодхана последовал за ними, теряя сознание от горя, непрестанно повторяя со слезами: "О Карна! О Карна!"

И когда наступила ночь, тело Карны, оставшееся на поле битвы, продолжало излучать чудесное сияние. Страшные крики раздались из глубины земли, поднялся яростный и бурный ветер, заполыхали ярким пламенем страны света, с грозным ревом взволновались океаны, задрожали горы, и пылающие метеоры дождем упали на землю. Потом все стихло, и непроницаемый мрак окутал вселенную.