"Вот пришел мой смертный час", – сказал тихо Бхишма, глядя в последний раз на заходившее солнце, и медленно стал падать на землю. Стрелы, торчавшие в его теле, как иглы на ощетинившемся дикобразе, вонзились в землю, и ложе из стрел было последним ложем доблестного Бхишмы.

Пал на землю умирающий Бхишма, и ужас и печаль воцарились на поле битвы. Братья Пандавы и сыновья Дхритараштры сошлись у последнего ложа своего деда и стали вокруг него, склонив головы, не произнося ни слова.

Бхишма открыл глаза, посмотрел на своих внуков и правнуков и промолвил: "Тело мое покоится на стрелах, а голова клонится к земле, и нет у меня сил удержать ее. Помоги мне, Арджуна, подопри стрелами мою голову". Арджуна положил каленую стрелу на тетиву своего могучего лука и выстрелил. Стрела впилась в землю у самого изголовья Бхишмы, задрожала в воздухе и, выпрямившись, уперлась своим хвостом в затылок Бхишмы. Еще раз и еще стрелял из лука Арджуна и соорудил из стрел старому витязю его последнюю подушку.

Тяжело расставался с жизнью грозный воин. Стрелы впивались ему в тело, кровавые раны терзали болью, рот его пересох от жажды. "Напоите меня", – вымолвил Бхишма, и слуги поднесли ему холодную воду в узорчатом сосуде, но он от этой воды отвернулся.

"Арджуна, – сказал он внуку, – стрелы твои пронзили мое тело, все живое во мне пробито ими, и жгучим огнем горят мои раны. Ты видишь, я прощаюсь с жизнью, напои меня водой перед смертью".

Сказав: "Да будет так", – Арджуна взошел на колесницу, натянул свой лук и вонзил стрелу у самого ложа Бхишмы. И в том месте, где пробила стрела землю, забил удивительный источник с чистой, вкусной и прохладной водой. Бхишма утолил жажду и тогда сказал Дурьодхане: "Умерь свой гнев и свою алчность. Вот умру я, и прекрати ты вражду в час моей смерти и помирись с сыновьями Панду". Так сказал старый витязь, и то были его последние слова в этой жизни.

Стали Кауравы без Бхишмы как овцы, покинутые пастырем в лесу, как небесный свод, на котором угасли звезды. Тогда вспомнили они о могучем Карне, равном самому Бхишме, и потянулись их сердца к богоравному воину, как тянется сердце человека, охваченное печалью, к другу, который может утешить и рассеять горе.

"Только Карна, – говорили Кауравы, – может спасти нас от поражения. Сын Солнца не уступит Арджуне ни в чем: ни в стрельбе из лука, ни в метании копья, ни в искусстве управлять колесницей. Он не желал сражаться, пока жив был Бхишма, нанесший ему обиду, но сейчас он не оставит друзей в беде без помощи и поддержки. Ступай к нему, владыка, – сказали Кауравы Дурьодхане, – пусть придет Карна в наш лагерь и не покидает его больше".