Причина умирания лежит не в слабой жизнестойкости клеток мозга, а в снижении температуры крови головы, а поскольку в голове большинство сосудов тоньше человеческого волоса, то загустевшей от охлаждения крови, становится невозможно продвигаться по тончайшим капиллярам, а поэтому питание мозга отключается. Вот почему и не удаётся привести человека в чувства (в сознание), несмотря на то, что у него восстанавливаются и сердцебиение и дыхание. Человеку попавшему в клиническую смерть, необходимо прежде всего разогреть голову, а если у него возникло трупное окоченение, то всего тела. Вот по этому у русских при оживлении использовалась баня. Из физиологии известно, что биохимические реакции в человеческом организме происходят при температуре 36,6, а для того чтобы их запустить, нужна температура 38 градусов С. Поэтому и была необходима баня.
Будучи работая фельдшером в бригаде спасателей, в мои функции входило проверять состояние водолазов перед их погружением. Поскольку такие погружения были крайне редки, меня прикрепили к одному из пляжей города. Выходных у нас как таковых не было, считалось, что мы их отгуливаем зимой, поэтому приходилось ежедневно находиться на пляже без всяких выходных. Однако мы договорились с моим напарником, тоже спасателем периодически меняться, и вот однажды, когда была моя очередь дежурить одному, у меня не оказалось спасательной лодки, поскольку мотор был испорчен, а напарник, который отвечал за неё, не смог устранить неисправность. Я просто как и отдыхающие загорал вместе со всеми на пляже. И вдруг, рядом лежащий со мной народ побежал — произошло ЧП — утонула девушка. Я, предварительно засёк время и, расспросив очевидцев, полез в воду тоже спасать. Её достали те, кто пришёл вместе с нею на пляж, через 12 минут, и сразу откачав из неё воду, они стали делать ей искусственное дыхание рот в рот. Хотя это была моя работа, но меня никто не воспринимал как спасателя, к тому же ещё и фельдшера. Опасаясь законного народного гнева, что зачем нужны такие спасатели, у которых даже положенной лодки нет, а особенно увольнения, поскольку для меня студента Мединститута лучшей работы не было, я скромно стоял рядом и давал советы, хотя ребята знали и делали своё дело хорошо без меня. У неё начало биться сердце и появилось дыхание, хотя каждый врач знает, что это может быть лишь временным эффектом, главное было, чтобы она пришла в сознание. По всем сегодняшним канонам шансов на спасение у неё не было.
Когда я предложил кому-нибудь разогреть её своим телом, (как это делают народы севера при оживлении замёрзших людей и как научились оживлять немцы в эсэсовских застенках), моё предложение осталось без внимания, однако когда у неё в очередной раз снова стало останавливаться сердце и я предложил растереть ей виски водкой и приложить тряпку с водкой ко лбу (другого ничего не было под рукой), чтобы разогреть ей мозг и перевернуть её навзничь, чтобы кровь попала в передние доли мозга, моё предложение было принято и исполнено. Сверху водочного компресса я положил целлофановый мешок, который прижал руками к её голове. Хотя она и не приходила в себя, но сердце у неё не останавливалось. И вот, как мне показалось через бесконечно долгое время она простонала и тело её как бы встрепенулось и пошевелилось. Она медленно приходила в себя. Древний способ оживления сработал.