Несутся в Солнечных лучах сладкие речи Бога любви, вечно юного Бога Ярилы: «Ох, ты гой еси, Мать Сыра Земля! Полюби меня, Бога светлого, за любовь за твою я украшу тебя синими морями, жёлтыми песками, зелёной муравой, цветами алыми, лазоревыми, народишь от меня милых детушек число несметное...».
Любы Земле Ярилины речи, возлюбила она Бога светлого и от жарких его поцелуев разукрасилась злаками, цветами, тёмными лесами, синими морями, голубыми реками, серебристыми озёрами. Пила она жаркие поцелуи Ярилины, и из недр её вылетали поднебесные птицы, из вертепов выбегали лесные и полевые звери, в реках и морях заплавали рыбы, в воздухе затолклись мелкие мушки да мошки... И всё жило, всё любило, и всё пело хвалебные песни: Отцу — Яриле, Матери — Сырой Земле.
И вновь из красного Солнца любовные речи Ярилы несутся: «Ох, ты гой еси, Мать Сыра Земля! Разукрасил я тебя красотою, народила ты милых детишек число несметное, полюби меня пуще прежнего, народишь от меня детище любимое».
Любы были те речи Матери Сырой Земле, жадно пила она живоносные лучи и народила человека... И когда вышел он из недр земных, ударил его Ярила по голове золотой возжей — ярой молнией. И от той молоньи ум в человеке зародился.
<...>
Ликовала Мать Сыра Земля в счастье, в радости, чаяла, что Ярилиной любви ни конца, ни края нет... Но по малом времени красно Солнышко стало низиться, светлые дни укоротились, дунули ветры холодные, замолкли птицы певчие, завыли звери дубравные, и вздрогнул от стужи царь и владыка всей твари, дышащей и не дышащей.
Задумалась Мать Сыра Земля и с горя-печали оросила поблекшее лицо своё слезами горькими — дождями дробными.
Безмолвен Ярило.
«Не себя мне жаль, — плачется Мать Сыра Земля, сжимаясь от холода, — скорбит сердце матери по милым детушкам».
Говорит Ярило: «Ты не плачь, не тоскуй, Мать Сыра Земля, покидаю тебя не надолго. Не покинуть тебя на время — сгореть тебе дотла под моими поцелуями. Храня тебя и детей наших, убавлю я на время тепла и света, опадут на деревьях листья, завянут травы и злаки, оденешься ты снеговым покровом, будешь спать-почивать до моего приходу... Придёт время, пошлю к тебе вестницу — Весну Красну, следом за Весною я сам приду».
Плачется Мать Сыра Земля: «Не жалеешь ты, Ярило, меня бедную, не жалеешь, светлый Боже, детей своих! ...Пожалей хоть любимое детище, что на речи твои громовые отвечало тебе вещим словом, речью крылатою... И наг он и слаб — сгинуть ему прежде всех, когда лишишь нас тепла и света...».
Брызнул Ярило на камни молоньей, облил колючим взором деревья дубравные.
И сказал Матери Сырой Земле: «Вот я разлил огонь по камням и деревьям. Я сам в том огне. Своим умом-разумом человек дойдёт, как из дерева и камня свет и тепло брать. Тот огонь — дар моему любимому сыну. Всей живой твари будет на страх и ужас, ему одному на службу».
И отошёл от Земли Бог Ярило... Понеслися ветры буйные, застилали темными тучами око Ярилино — красное Солнышко, понесли снега белые, ровно в саван окутал в них Мать Сыру Землю. Все застыло, все заснуло, не спал, не дремал один человек — у него был великий дар Отца Ярилы, а с ним свет и тепло...
Так мыслили старорусские люди о смене лета зимою и о начале огня.