Обладая разделяющим по своей природе мышлением и воспринимая все вокруг исключительно поверхностно, в начале своего пути ученики обычно так заняты своими попытками быть воинами — то есть стремлением убедить себя в том, что они уже воины, — что совершенно забывают о том, чтовоином можно стать только в контексте повседневной жизни.В результате такие ученики становятся жертвами искушения оценить свои достижения сравнением с поведением других. Вообще говоря, это прекрасное упражнение, если только ученик помнит (а это случается редко), что оценивать нужноповедение,а не другого человека. Не осознавая того, ученики время от времени вновь совершают фатальную ошибку, сравниваясамих себя сдругими. Окончательным результатом становится то, что они неизбежно начинают видеть собственные недостатки, но, в стремлении добиться более высокого мнения о себе, забывают о том, что недостатки представляют собой дорогу человека ксиле.Вместо этого подобные ученики пытаются прикрыть свои недостатки, притворяясь, что они уже сталибезупречнымивоинами — во всяком случае, сталибезупречнеедругих, то есть быстрее двигаются по пути к превращению в воинов. Они не осознают того, чточувство собственной важностивыгнулось назад, словно кончик кнута, и вот-вот ударит ученика прямо по затылку!
Покачувство собственной важностине побеждено,перепросмотрникогда не приводит к чему-то большему, чем проявление огромной жалости к себе, которое очень часто возникает, когда ученик припоминает, какие трудности ему пришлось пережить в прошлом. Подлинныйперепросмотрможет начать приносить плоды лишь после того, как ученик приложит сознательные усилия и прекратит индульгировать в своем убеждении в том, что он — жертва, и придет к пониманию того, что это ощущение жертвы вызвано толькочувством собственной важности.Это чрезвычайно важный принцип, поскольку, если человек обладает истинным смирением, у него никогда не возникнет ощущения, будто он стал жертвой обстоятельств, — только твердое понимание того, что он имеет дело с испытанием.
Столкнуться с испытанием — совсем не то же самое, что стать жертвой. Однако люди слишком часто поддаются своему страху, но при этом предпочитают не признаваться себе в собственной трусости и прикрываются ощущением собственной правоты и горькими жалобами на то, что окружающие не имеют права поступать с ними так жестоко. На примере Шона легко заметить, что, оставаясь в рамках своей социальной обусловленности, он, скорее всего, немедленно пришел бы к выводу, что Уиллис обращается с ним жестоко и несправедливо. После этого Шон восстанавливал бы справедливость с помощью негодующего фыркания, высоко задранного носа и каменного выражения лица, которые дали бы понять всему миру, как ужасно он страдает. Однако потакать такому поведению означает подниматься к вершинам высокомерия и становиться олицетворением самогочувства собственной важности,так как подобные поступки подразумевают неприкосновенность святости человека и такое его совершенство, словно этот человек — единственный на свете, кому не нужны тедары силы,что приносят всем нам жизненные испытания. В конце концов, как это кто-тоосмелилсябросить ему вызов? Иными словами, как этот кто-то осмелился так по-свински с ним обойтись?
Уничтожениечувства собственной важностиво многом похоже на избавление от социальной обусловленности, так как не существует особой техники, позволяющей сделать и то и другое. Чтобы лишитьсячувства собственной важностии социальной обусловленности, человеку следует применить на практике все учения и все техники. Однако стоит отметить, что самый быстрый и надежный способ, который наносит смертельный ударчувству собственной важности,заключается в использованиичетырех постулатов сталкингаиправила сталкерадля изучения того, как проводитсявыслеживаниевосприятия. Как стало понятно на примере Шона, это делает возможным подлинный и содержательныйперепросмотр,и, после того как человек начинает видеть свою жизнь такой, какая она есть, любые ощущения себя как жертвы и, следовательно, все проявлениячувства собственной важностиначинают легко и естественно исчезать.