Смотритель сел в кресло рядом со мной. Он повернулся на кресле лицом к центру комнаты и непривычно напряженным голосом велел мне тоже повернуться. Когда я сделала это, из глубины моего тела вырвался судорожный вздох. Комната, по которой я совсем недавно ходила, исчезла. Я смотрела в необъятное пустое пространство, озаренное тусклым сиянием. Комната, казалось, стала бесконечным пространством прямо у меня перед глазами. Мой взгляд простирался до далекого темного горизонта. Я еще раз судорожно глотнула воздух, потому что в животе у меня ощущалась пустота. Я почувствовала, что пол уходит из-под моих ног, и меня притягивает к себе пространство. Я не осознавала, где нахожусь, хотя по-прежнему сидела в кресле.
Я услышала слова Эмилито.
— Давай повернемся назад.
Но у меня не осталось сил, чтобы вращать сидение кресла. Должно быть, он сделал это за меня, потому что я внезапно поняла, что снова смотрю в угол комнаты.
— Ну что, скажешь, что так не бывает? — спросил смотритель, улыбаясь.
Я не могла вымолвить ни единого слова, не говоря уже о том, чтобы задавать вопросы, на которые, очевидно, не было ответов. Через пару минут Эмилито еще раз повернул мое кресло для того, чтобы снова дать мне возможность окунуться в бесконечность. Безграничность пространства казалась мне такой ужасной, что я закрыла глаза. Я ощутила, как он вернул мое кресло в исходное положение.
— А теперь встань, — сказал он.
Я бессознательно повиновалась ему и стояла рядом, непроизвольно дрожа и пытаясь вернуть себе дар речи. Он взял меня за плечи и повернул лицом к комнате.
Одолеваемая страхом, я из упрямства или по благоразумности отказывалась открывать глаза. Тогда смотритель ударил меня костяшками пальцев по макушке головы, отчего глаза у меня мгновенно широко открылись. С облегчением я увидела, что комната не является больше темным бесконечным пространством, а представляет собой ту самую комнату, в которую я недавно вошла. Игнорируя запрет смотреть пристально, я стала разглядывать все непонятные вещи, которые лежали вокруг.
— Эмилито, пожалуйста, скажи мне, что это за вещи? — спросила я.
— Я — всего лишь смотритель, — сказал Эмилито. Все это находится у меня на попечении. — Взмахом руки он указал на все, что находилось в комнате. — Но будь я проклят, если я знаю, что это. В действительности никто из нас этого не знает. Нам это все досталось по наследству вместе с домом от моего учителя, нагваля Хулиана, а он унаследовал это от своего учителя, нагваля Элиаса, который тоже получил это от своего учителя.
— Все здесь напоминает комнату, в которой в театре хранят декорации, — заметила я. — Но ведь это не так. Правда, Эмилито?
— Это магия! Ты можешь видеть это все, потому что ты освободила свою энергию и можешь выходить на иные уровни восприятия. Каждый может видеть это при условии, что он накопил достаточно энергии. Трагедия многих в том, что их энергия поглощена бессмысленными заботами. Но вспоминание — это ключ. Оно освобождает уловленную энергию — и voila! Ты видишь бесконечность прямо у себя перед глазами.
Я засмеялась, когда Эмилито сказал опа, потому что это было очень неуместно и неожиданно. Смех немного снял мое напряжение.
— Но реально ли все это, Эмилито, или я просто вижу сон? — только и могла я спросить.
— Ты находишься в состоянии сновидения, но все это реально. Настолько реально, что мы можем растаять здесь, как снежинки.
Рационально я не могла объяснить, что именно только что видела, поэтому у меня не было никаких оснований для того, чтобы доверять либо не доверять своим ощущениям. Мое положение было невыносимым, равно как и мой страх. Смотритель подошел ближе.