В чем же причина столь странного невнимания? Я полагаю, что существовало, как минимум, два фактора, способствовавших этому в той или иной степени. Один из них (на мой взгляд, самый существенный) уже упоминался: это философский контекст того времени, когда идея осознанного сновидения выглядела нелепой из-за существовавших теоретических предположений относительно природы состояния под названием «сон». В ходу также была фрейдистская концепция сна как бурлящего котла иррационального и темных инстинктов. Трудно было ожидать открытого и в то же время разумного подхода от психологии, в которой уже в течение 50–60 лет безраздельно царил догматический бихевиоризм. Таким образом, сквозь призму общепринятых теорий осознанное сновидение виделось как отклонение, как призрак или выдумка. Осознанность была призраком во сне!
Второй фактор определился в результате потакания древней как мир привычке перекладывать ответственность на кого-нибудь другого. «Это не мое дело», «я тут ни при чем» — обиходные выражения; «моя хата с краю», «своя рубашка ближе к телу» — это уже народная мудрость… И если сообщение об осознанных сновидениях можно отнести к разряду «фантазий на свежую голову», значит, исследователи могут спокойно заявить: «Это не наше дело» и продолжать изучение того, что кем-то уже было доказано. А что касается осознанных сновидений, то их существование пусть доказывает кто-нибудь другой.
Примеров подобной зашоренности долго искать не приходится. Эрнст Хартман из Тафтского университета назвал осознанные сновидения случайным исключением в обычном восприятии спящим всего того эксцентричного и невозможного, что происходит во сне, и даже позволил себе заявить, что «подобные события не имеют отношения непосредственно ко сну, а являются скорее примерами кратковременного частичного пробуждения»14. Пробуждение, не важно «частичное» оно или «кратковременное», — это бодрствование, а раз так, то исследователи сна могли спокойно умыть руки, предоставив заниматься этим кому-нибудь еще. По другую сторону океана Ральф Берген из Калифорнийского университета в Санта-Круз высказался об этом следующим образом: «Конечно, бывали случаи, когда по пробуждении рассказывали об „осознании“ себя спящим. Но не было проведено еще ни одного эксперимента, удостоверившего, что это „осознание“ не сопровождается пробуждением».15Приведем еще одно мнение о том, что осознанные сновидения — это аномалия в состоянии бодрствования, а не сна.
В 1978 году известный исследователь сна и сновидений Алан Рехтсхаффен (Чикагский университет) опубликовал доклад, оказавший большое влияние на общественное мнение и называвшийся «Целенаправленность и разобщенность снов».16Этот труд, по словам самого Рехтсхаффсена, «повлиял, может быть, слишком сильно» на отношение к безмыслию как к постоянному атрибуту снов. Согласно трактовке автора, осознанное сновидение было тем самым единственным, присущим нашему времени и культуре, исключением, которое своей исключительностью подтверждало закон «безмыслия во сне». Д-р Рехтсхаффен даже высказал готовность признать осознанные сновидения законным феноменом, пригласив двух имевших такой опыт субъектов провести ночь в его лаборатории. К сожалению, в эту ночь у его подопытных не было осознанных сновидений, так что на этом его эксперименты и закончились.