— Прошёл, прошёл! В том-то и дело, что Сергию Радонежскому всё удалось! Давай разберём наше русское христианство, и ты многое поймёшь. Разве мы отказались от стихиалей? Хоть попы и называют их бесами, но попов мало кто слушает. До сих пор на нашей земле, чтут и домовёнков, и банников, почитают дворовых и чердачных. Конечно, это всё в деревнях. Но, как видишь, старая традиция жива. В лесу наши люди знают Хозяина. Помнят русалок и водяных. Даже Светобора — бога русских лесов помнят. Понимаешь, сущности низшего астрала с нашим народом так и остались. Мы их, несмотря ни на что, так и не предали. А теперь посмотрим, что с высшим планом. Разве наш народ признаёт своим богом Иегову? Племенного еврейского божка? Для него как был когда-то нашим главным богом Род небесный, таковым он и остался. В церковь русские люди ходят не эгрегору Сатаны поклониться, а своему Богу, от которого в сердце так и не отказались. А Иисуса почитают, как Сварога, сына Рода. Разве не так? Поменялись одни имена. Лада превратилась в Богородицу, Перун превратился в сознании русского народа в Илью Пророка. И так со всеми остальными. Понял, что произошло?
— Понял!
— Нет, ничего ты пока не понял. Но скоро всё поймёшь. Благодаря деятельности Сергия Радонежского, мы переварили и приспособили под себя чуждую нашему менталитету идеологию жителей пустыни. Формально русский народ христианство принял. Фактически же, в глубине своего коллективного сознания он остался таким, каким был всегда. Что это значит, тебе станет понятно, когда мы займёмся с тобою влиянием идеологического, если точнее информационного оружия на генетику человека. Но сначала мне хочется задать тебе вопрос: как ты думаешь, что влияет на богатство языка того или иного этноса?
— Как что? — не понял я. — Тут много факторов.
— Но я хочу услышать самый главный. Хочется, чтобы ты сам догадался.
— Думаю, что биологический. Богатство языка зависти от уровня психической организации этноса.
— Хорошо. А народная культура от чего зависит?
— Она тоже является производным психической организации. Значит, зависит от биологических особенностей.
— Это я и хотел от тебя услышать. То, что ты сейчас мне сказал, запомни до конца своей жизни. Это очень и очень важно. А теперь давай вспомним твои художества, когда красками ты пытался изобразить частоты коллективного сознания трёх больших рас.
— А при чём здесь это? — удивился я. — При чём коллективное сознание?
— Ты слушай и не перебивай. Ты изобразил правильно. Ощущения частот передались в цвете. Теперь тебе вопрос: как ты думаешь, частота культурного наследия у вышеназванных рас отличается от частоты их коллективного сознания?
— Конечно, нет. Математически это выглядит уравнениями.
— То-то и оно! Это можно отнести и к языку, и к идеологии вышеназванных общностей. Так?
— Несомненно. Ведь и то, и другое имеет под собой биологический базис. А теперь представь, если мы возьмём негритянскую культуру, её частотную цветовую гамму и нанесём на картину, изображающую цвета коллективного сознания белой нордической расы, что получим?
— Кошмарную грязь?
— С условием, если произойдёт смешение. Если коллективное сознание белой расы всю эту южную палитру в себя вберёт, — добавил таёжный специалист по коллективному сознанию рас.
— Я не пойму, к чему ты клонишь?
— Скоро поймёшь. Не так всё сложно, как кажется. Просто пытаюсь при помощи цветовой гаммы частот показать тебе проект наших врагов по уничтожению потомков ориан, людей белой расы. Как видишь, простой приём: навязать культурное наследие юга, его традиции и ценности северу. Вот и всё. Если север это примет, то ему конец! Ты понимаешь, в чём дело? В совершенно противоположных направлениях культур.
Одна является наследницей расы белых богов, расой, пришедшей на Землю из космоса, а другая — происходит из восприятия окружающей реальности облагороженного генами человека местного архантропа. Разница огромная!