— А у меня появилось желание немного отдохнуть и хлебнуть чайку. Смотрю я, что парня мы заездили. Если так дальше пойдёт, он от нас сбежит.
— Не сбежит! — засмеялся Дадоныч. — Если от меня сразу не сбежал, то сейчас не сбежит.
— Представляю, какую ты ему организовал встречу! — засмеялся челдон. – Зато, я смотрю, у него и лыжи добротные и одежда подстать! Готовился, значит? — посмотрел он на меня с понимающим видом.
Я промолчал, но почувствовал, что от волнения мне стало жарко. И тут внезапно открылась дверь и на пороге появились эвенки.
— Наконец-то! — обратился к ним челдон. — быстро раздевайтесь и к столу! Эти двое, — показал он на меня и Дадоныча, — нас заждались. – Как видите, стол уже накрыт — располагайтесь!
Эвенки, поняв шутку своего друга, заулыбались и, не торопясь с достоинством стали раздеваться. Пристыжённые шуткой Светозара мы, я и дедушка, вскочив из-за стола, занялись, так называемым, чаем. Если учесть, что по-сибирски пить чай — означает плотный обед, то пришлось немного побегать. Пока мы суетились, Светозар порезал мороженные кусочки лосятины, поставил на стол миску солёной щучьей икры и занялся хлебом. Вскоре стол был накрыт, и мы всей компанией уселись за него. Когда наш полдник подходил к концу, Светозар, оглядев собравшихся, сказал:
— Тут недавно речь шла о том, как наш гость, — показал он на меня глазами, — собирался зимой в одиночку дойти с этих вот мест до жилухи. Куда бы ты пошёл, можно тебя спросить? — посмотрел он на меня.
Услышав слова челдона, оба эвенка с уважением стали меня рассматривать.
— Вышел бы на Вилюй, а там прямиком — на Мирный. Наверняка в тех местах есть зимники…
— Умница! — хлопнул меня по плечу Светозар. — Видишь, я в нём не ошибся, — обратился он к Дадонычу. — Нырнуть не просто в другой район, но и в другую республику. — Гениально! Ты, наверное, из разведки или контрразведки?
— Ни то, ни другое.
— А почему тогда на Вилюй, а не Ессей? Он же намного ближе.
— Я же сказал: вдоль Вилюя наверняка есть зимники. И потом, в тех местах работают геологи. Идёт поиск новых кимберлитовых трубок.
— Да, с тобой иметь дело опасно, — покосился на меня челдон. — Ты парень не промах! Знаешь, почему я тебя об этом спросил? Не знаю, что с тобой делать, хочется тебе кое-что показать, но есть опасность, что ты запомнишь дорогу.
— Тогда завяжите мне глаза!
Услышав мои слова, сидящие за столом, засмеялись.
— У нас так не принято, паря. Не умеем мы завязывать глаза. Мы людям или верим или нет. Отсюда твоя беда с нашим дедушкой. Ты уж его прости.
— Да я на него без обиды!
— На сумасшедших не обижаются, — заметил Чердынцев. — Он прав.
За столом снова все заулыбались. Было ясно, что собравшиеся мне полностью доверяют, просто им интересны мои рассуждения.
— Вот что! — поднял ладонь Светозар. — Давайте-ка, я всем расскажу про одного моего знакомого из Сургута.
Услышав о знакомом городе, я насторожился.
— Фамилия у этого парня Шокотько, имя — Иван, он перебрался в Тюменскую область с юга Украины. Хороший такой парень, открытый, бесхитростный, познакомился я с ним в Сургутском охотсоюзе. Он тогда сдавал «охотминимум». Кто-то из его друзей склонил хохла-бедолагу к занятию охотой.