Через два часа, когда импровизированный концерт хуторских коллективов подошёл к концу, и все присутствующие в зале опять оказались за праздничным столами, ко мне подошла Радмила со своей подругой.

– Я хочу вас познакомить, – улыбнулась мне красавица.

– Её звать Дарина, она тоже пишет прекрасные стихи. Здесь на её произведение прозвучало несколько песен.

Я взглянул на Дарину. Девушке было лет семнадцать-во- семнадцать, не больше. Она отличалась какой-то особой северной красотой, от которой во все стороны расходилось непонятное мне сияние. Больше всего меня поразили глаза девушки: огромные, серые, необыкновенно умные и открытые.

– Мне понравилось твоё стихотворение, Белослав. Пожалуйста, если не трудно, напиши мне его, – протянула Дарина мне свою крепкую красивую руку. – Хочется переложить его на музыку.

– Ладно, напишу, – улыбнулся я девушке, но откуда ты знаешь моё второе имя?

– Мне его сказала Радмила. Тебя здесь все так кличут.

– Лихо здесь у вас, человек может и не знать, как его назовут! Совсем как у индейцев.

– Но ведь это справедливо, – сказала Дарина. – Какое имя, таков и человек. По имени сразу понятно, с кем имеешь дело.

– Но я не видел вас на сегодняшнем концерте! – перевёл я разговор на другую тему.

– Наше выступление завтра вечером, сразу после игр, – сверкнула своими огромными глазами Радмила.

– Что, ещё и завтра будет концерт? – удивился я.

– Каждый вечер! Сейчас, – посмотрела девушка на свои наручные часы, – все пойдём спать, уже поздно. Через восемь часов подъём и сюда, на завтрак. Потом у нас начнутся игры, а когда стемнеет, отправимся на ужин, а после него начнётся новый концерт. И так до конца праздника.

– Так сколько же у вас приготовленных номеров?

– Да мы их особо не готовим, – улыбнулась очаровательной улыбкой Дарина. – Придумываем что-то на ходу. Так интереснее.

Когда девушки ушли, и люди стали расходиться по своим домикам на отдых, ко мне подошла Светлена и сказала, что хранитель хочет меня сегодня увидеть.

Интересно, что старик надумал мне рассказать? – размышлял я, идя к его домику. – Наверное, что-то важное, если нашёл время на аудиенцию».

Когда я постучал и вошёл в жилище, старый Белослав под- кладывал дрова в свою печку.

– Проходи и располагайся, как дома, – обернулся он ко мне.

Я молча уселся на лавку и стал ждать.

– Как тебе наш праздник? – спросил меня хранитель, усаживаясь рядом.

– Сказка какая-то, все люди заняты творчеством и каждый стремится им поделиться с другими. Я не увидел ни одного дешёвого выступления…