За геологом в условленное место прилетел вертолёт, и я с ним распрощался. Но всё оставалось по-прежнему. «Хозяин» как в воду канул.
Проводив взглядом вертушку, я снова «лёг» на свой курс и прошёл за день больше двадцати километров. Когда у подножия одинокого утёса я разбивал свой лагерь, послышался вой матёрого.
«Опасности нет, – сообщил волк. – Путь свободен».
«Благодарю тебя! – провыл я ему. – Мне осталось немного, доберусь сам, давай догоняй своих. Твою дружбу никогда не забуду.
«Я тоже», – отозвалось за маленьким таёжным озером.
Было ясно, что матёрый меня оставил. На душе почему-то стало тоскливо.
«Но ничего, – успокаивал я себя. – Погода стоит ясная, хоть и морозная, да и идти осталось всего ничего. Сознание начало отмечать знакомые места, те, которые я несколько раз наблюдал посредством включения своего сверхсознания. На душе стало заметно спокойнее.
«Иду правильно, не ошибся, значит, скоро меня ждет встреча с полусумасшедшим. Радоваться мне или грустить? – размышлял я. – Интересно, что мою персону ждёт на озёрах? Что бы это ни было, а дойти надо».
И, разведя костёр, я уселся на валун, как всегда погрузившись в свои воспоминания.
Всю неделю Добран Глебыч не отходил от меня ни на шаг.
– Ты представляешь у нас Сибирскую Русь, потомка челдонов, поэтому опозориться на празднике я тебе не позволю! – несколько раз повторял он на наших тренировках. – Хорошо, если тебя никто из нашенских парней на кулачку не вызовет. Я слышал, что кое-кто у таких, как ты, хочет отбить охоту ездить к нам в гости. Всему виной, конечно же, «сороки». Ты появился, и они перестали носиться по гостям. Всё около тебя вертятся…
– А откуда ты всё это узнал?
– От сына, от кого же ещё? После того, как ты его немного поучил уму-разуму, парень вроде как изменился. На тебя зла не держит, думаю, что говорит правду. Ему, похоже, затея местных тоже не нравится. Тут вот какое дело: у нас есть парни под два метра ростом. Словом, ты меня понимаешь, большая разница в весе… Да и техника у многих неплохая.
– А как они насчёт фехтования на палках? – спросил я.
– Вот здесь, я думаю, ты им фору дать можешь. У нас на севере особой любви к саблям и мечам никогда не испытывали.
– Ну, тогда в чём дело?! Если кто начнёт вести себя агрессивно, я его сам вызову, а там посмотрим! С четырёх лет фехтую. Старая казачья школа.
– И всё-таки надо было с тобой немного повоевать и на палках, что-то я упустил, – расстроился мой учитель.
– Не бери в голову, – успокоил я его. – Драка на дубинках у меня в крови. Реакцию мою ты знаешь.
– Да, реакция неплохая, – засмеялся старейшина. – Но советую тебе, если дело дойдёт до серьёзного, брать в руки лопату, ты с ней просто непобедим!
– Раз ты перешёл на шутки, значит, всё в порядке, – улыбнулся я ему. – Сибирской Руси не опозорю.
Вечером, после всех дел, Добран Глебыч, зайдя в библиотеку, где я занимался работой с древнерусскими текстами, сказал:
– Завтра пойдём к моему другу соседу. У него гость, и он хочет тебя видеть. А послезавтра тебе предстоит поездка на три дня.
– Куда? – удивился я услышанному.