— Для того, чтобы ты разобрался в событиях, которые увидишь в будущем, Гера. С Советским Союзом вскоре произойдёт то же, что и с великой ведической Русколаныо. Осталось ещё немного, и евреи прорвутся к высшей государственной власти. Поможет им в деле перехвата рычагов управления компартия или нет, не принципиально. Скорее всего, произойдёт так, что «честь и совесть» нашего народа запретят. Но дело не в партии, а в том, что вместе с ней иудеи скрыто и подло лишат элементарных человеческих прав все коренные этносы нашей державы. Превратят их в живой говорящий и самовоспроизводящий себя скот. На развалинах СССР усилиями инородной власти начнут твориться те же бесчинства, которые когда-то имели место и в Средневековой Хазарии. Будущие кремлёвские иудейские правители с помощью выдуманных ими законов и силовых структур проведут завоевания своего же собственного народа. По-другому они и не могут. Не позволят святые писания: и Тора, и Талмуд потребуют от иудеев по отношению к «гоям-акумам» радикальных мер. Проконтролирует же новое правительство страны всемогущий хабад. Понимаешь, что нас всех ждёт, юноша? Самое настоящее рабство! На своей же собственной земле. И никуда не сбежишь! Останется только один путь к свободе…
— В могилу? — поинтересовался я.
— А как ты узнал?! — уставился на меня своими чёрными глазами учёный.
— Логика, дядя Ёша, логика! — развёл я руками. — Против неё не попрёшь.
— О могиле я не думал, — посерьёзнел дядя Ёша. — Я имел в виду совершенно другое. Для этого здесь с тобой в этой комнате я и разговариваю. Единственный путь к свободе от тотального рабства — образование, мой юный друг. Передача порабощенным массам истинного знания. Того знания, о котором сейчас они и не подозревают.
— Мечтаешь о гражданской войне? Какая была когда-то в Хазарии? — спросил я. — Ну и чего мы добьёмся? У них деньги, значит, и армия, а у нас? В голове истинное знание, а в руках рогатки, в лучшем случае, луки со стрелами. Так?
— Ничего ты не понял, Гера. Я имел в виду совсем другое: евреев 3000 лет дурят, рассказывая, что они избранные богом, что собственность гоев, да и вся планета принадлежит им, и только им. На самом же деле всё далеко не так. Иудеи всего лишь инструмент, расходный материал тех, кто ими управляет. Тогда в Хазарии объяснить им всё это было невозможно. О глобализации в те времена никто из них не знал. Поэтому рассказывать иудеям, что они были искусственно созданы для приведения на Земле к власти своих пастырей-жрецов Амона было бы глупо. Но сейчас иное время, юноша. Многие тайны прошлого в нашу эпоху тайнами не являются. А то, что ещё пытаются скрыть, «шито белыми нитками», времена изменились. К тому же среди «избранного народа» немало думающих. Тех, которые пытаются, как и ты, понять, что же всё-таки происходит. И куда наша цивилизация катится. Им как раз и нужны те знания, которые ты получаешь. Представь, что может произойти, если до евреев дойдёт, какую роль они играют в земном социуме. Для чего они нужны тёмному жречеству? Есть такая точная русская поговорка: «на чужом хрене в рай»! Ты эту поговорку наверняка слышал. Что тогда может произойти?
— Либо отказ от талмудического иудаизма, либо его реформация, — вставил я.
— Да тут не столько дело в иудаизме, сколько в том, чтобы не следовать больше в кильватере иллюминато-масонов, хасидов и хабада. Если такое произойдёт, то можно будет с уверенностью сказать, что земное человечество какой-то шанс получит. Пока «хозяева» найдут замену иудеям… На это уйдёт время, и немалое. Как ты догадываешься, человечество получит передышку. И её надо будет максимально использовать. Прежде всего, в передаче массам достоверной информации. Так что не всё потеряно, мой юный друг, не всё. Придёт время, когда кое-кто и из раввинов перейдёт на нашу сторону. И это время не за горами…
На несколько секунд черноглазый мечтатель замолк. Молчал и я.
«Неужели то, о чём только что сказал дядя Ёша возможно? — думал я. — Ах, если бы это могло быть?!»
— Опять я тебя отвлёк, юноша, — раздался голос историка. — Пора бы нам закончить с Западом и снова вернуться на Восток к Китаю. Я хочу, чтобы в твоём сознании возникла целостная картина происходящего.
Я посмотрел на учёного еврея и невольно подумал: