— Потому что слышал о твоей дружбе с Лисаком Павловичем. Знаю, как ты помог ему укрыть от людей Грязина нашего кумира. Наверняка ты ему тоже поведал про духа шамана.
— Да, я рассказал ему всю эту историю.
— Но раз он тебя не отговорил, значит, не так всё плохо…
— Ты прав, Коля, есть надежда. Но дело тут не в шамане, а в самом Юган-Ики.
— Как это? — не понял охотник.
И тогда я рассказал ему о своём посвящении.
— Можно мне взглянуть на ружьё — подарок духа? — спросил Николай.
— Конечно! — засмеялся я. — Пойдём, покажу.
Через день к домику Николая подъехало ещё два «Бурана». На одном прикатил его отец Спиридон, на другом — младший брат Ванюшка.
— Питя
[3]! — протянул свою крепкую руку отец Николая, здороваясь,
— Значит, с нами на соболёвку?
— Ненадолго, всего на месяц, может полтора, — сказал я. — Хочу помочь. А то мои лайки совсем застоялись. Прошлый год весь сезон в вольере просидели.
— Какие-то у тебя странные собаки. Уж очень большие, таких мы не держим… Вон лапы какие! Как у волков. На таких они всю зиму по сугробам могут бегать, — разглядывал Спиридон странных чёрных лаек.
— А «пупи» они тоже не боятся? — вдруг спросил он, как бы невзначай.
— Это медведь от них в ужас приходит. Некоторые аж на деревья заскакивают, — улыбнулся я.
— Тогда, однако, собаки хорошие. — заключил отец Николая.
Рано утром на четырёх «Буранах» мы двинулись в направлении
родовых угодий семьи Киняминых. Впереди на своём стареньком снегоходе ехал Спиридон, за ним Николай, мой «Буран» замыкал колонну. К вечеру наш караван добрался до места охоты Ванюшки. Быстро была поставлена палатка. Затоплена в ней печь, и когда вытаял под её белой тканью снег, всё дно крест-накрест заложили молодым лапником. В палатке места хватило всем. На снегу вокруг неё спали только наши охотничьи лайки. Собаки между собой очень скоро нашли общий язык, и поэтому проблем с ними не было. Наутро поредевший караван двинулся дальше. Проехать предстояло ещё 40 с лишним километров. Снега было пока мало, поэтому наши снегоходы еле тащились. Мы добрались до места лагеря только после обеда. Когда поставили палатку и затопили в ней печь, у нас пошёл разговор о местах охоты.
Спиридон заявил, что его территория ведёт в направлении участка Ванюшки — на запад, в сторону Кульёгана он не пойдёт. Николай взял себе участок южнее в междуречье малого Югана и Кульёгана. Мне достался северо-восток, та территория, на которую Спиридон боялся и ступить. За разговорами прошёл вечер, наступила морозная ночь. Но спать мне не хотелось. Накинув на себя верхнюю одежду, я вышел из палатки на морозный воздух. Звёзд не было видно. Над головой висело тяжёлое чёрное небо. Было тихо и тревожно. Ко мне подбежал Халзан. Встав на задние лапы и упёршись передними в мою грудь, кобель языком дотянулся до моего лица.
— Нам предстоит серьёзное дело, — обнял я его. — Очень серьёзное. Вся надежда на тебя и на твою подругу. Тут либо он, либо мы. Другого не дано. Сможете остановить зверя, хотя бы на секунду задержать, дать возможность хорошо прицелиться, значит, останемся жить, если не получится, то как знать, может, и погибнем.