А потом, посмотрев на мой открытый рот и вытаращенные глаза, разразился молодым заливистым смехом.
— Закрой рот, паря! — Снова на восточный манер обратился ко мне старый — Если так дальше дело пойдёт, мы до утра не закончим… Будешь завтра бродить вокруг дома «сонной мухой».
— Вот тебе и философский камень! Пробуя на вес ложку, — восторгался я. — На вид серебро.
— Настоящее! Философский камень в человеке, отрок. Вне человека его нет и никогда не было. Все легенды о нём придумали для того, чтобы люди в себе не копались. Вне себя сколько угодно, только не в себе.
— Скажи, а чёрные жрецы Сета — Амона, вернее их потомки умеют то же что и ты?
— Потомки не умеют, а жрецы — да. И те, и другие разные. Потомков тысячи, а жрецов несколько — пояснил старый.
— Теперь я понимаю почему у еврейских банкиров мировой запас золота! — сумничал я.
— Ты имеешь в виду материализацию? — спросил седоголовый. — Если её, то ты ошибся. На первых порах чёрные своим овцам и рабам помогали. Материализовывали для них и воду и «манну небесную». Помнишь дела синайские? Возможно, на начальном этапе помогли приобрести первым еврейским ростовщикам золото. Но потом такая помощь прекратилась. Она была, но уже другая. Психологическая, оккультная, но не материальная. Знания законов материализации нужны чёрным больше для того, чтобы экономически не зависеть от банкиров и держать их цепко за горло. Материализация всегда тесно связана с дематериализацией… Ты меня понимаешь, юноша? Разрушить здоровье можно кому угодно на любом расстоянии… И никакие деньги тут не спасут… Теперь-то тебе законы «их кухни» понятны?
— Ещё как! — воскликнул я. — Всё держится на страхе!
— На страхе перед чёрными, перед их деструктивной магией. — уточнил ведун.
— А я то недоумевал, считая, что все эти Ротшильды, Фридманы, Опенгеймеры, Куны и компания, с ума посходили. Оказывается всё намного проще. Всей их финансовой разбойничьей сворой движет страх. Рубят сук, на котором сидят, всё понимают, но ничего поделать не могут… Ничего себе позиция. Не позавидуешь! — сделал я заключение.
— О них мы поговорим позднее, — сказал «знахарь»… — То, что избранных всё-таки коснулись, думаю, хуже от этого не будет
— Ты же сам говорил: без них, «голубчиков», никуда, — припомнил я.