Первый из этих принципов по важности есть двойственность — которая растворяет себя в единстве Пуруши и Пракрити, о которых мы имели возможность сказать в Йоге Трудов, но которые одинаково важны для Йоги Знания. Это разделение было сделано весьма четко в старых индийских философиях; но оно основывается на вечном факте практического дуализма в единстве, на котором основано проявление мира. Оно получает разные названия в зависимости от наших взглядов на вселенную. Ведантисты говорили о Я и Майе — подразумевая в соответствии со своими пристрастиями под Я — Неизменяемого, а под Майей — способность Я навязывать себе космические иллюзии, или под Я — Божественное Бытие и под Майей — природу сознательного бытия и сознательную силу, с помощью которой Божественное воплощается в души-формы и формы вещей. Другие говорили об Ишваре и Шакти, Господине и Его силе. Его космической власти. Аналитическая философия Санкхъя утвердила их вечный дуализм без какой-либо возможности единства, признавая только отношения объединения и разделения, с которого космическое действие Пракрити начинается, продолжается и прекращается для Пуруши; ибо Пуруша есть неактивное сознательное существование, — это Душа, одинаковая в себе и навсегда неизменная, Пракрити — активная сила Природы, которая своим движением создает и поддерживает, и своим погружением в покой растворяет феномен космоса. Оставляя в стороне эти философские различия, мы подходим к первоначальному психологическому опыту, — от которого на самом деле все берет начало, — что есть два элемента в существовании живых существ, человеческих существ по крайней мере, если не всего космоса, — двойственное бытие, Природа и душа.
Эта двойственность самоочевидна. Без какой-либо философии, просто силой опыта, это то, что мы все можем постичь, хотя мы можем и не попытаться давать определения. Даже самый далеко идущий материализм, который отрицает существование души или сводит ее к более или менее иллюзорному результату естественных феноменов, воздействующего на какой-либо плохо объясненный феномен физического мозга, который мы называем сознанием или умом, но который на самом деле не что иное, как своего рода сочетание нервных спазмов, не может избавиться от практического факта этого дуализма. Совсем не имеет значения, как он появился; факт не только остается фактом, но определяет все наше существование, это тот самый единственный факт, который действительно важен для нас как человеческих существ с волей и интеллектом и субъективным существованием, который составляет все наше счастье и наше страдание. Вся проблема жизни сводится к одному этому вопросу — "Что мы должны сделать с этой душой и природой, стоящими лицом к лицу друг к другу, этой Природой, этой личной и космической активностью, которая старается оставить свой отпечаток на душе, завладеть, контролировать, определить ее, и этой Душой, которая чувствует, что каким-то таинственным образом она имеет свободу, власть над собой, ответственность за то, что она есть и что она делает, и старается поэтому обернуться к Природе, своей собственной и всего мира, и контролировать, владеть, наслаждаться, или даже, может быть, отвергнуть и уйти от нее?" Чтобы ответить на этот вопрос, нам надо знать, — знать, что может делать душа, знать, что она может делать с собой, а также знать, что она может делать с Природой и миром. Вся человеческая философия, религия, наука есть в действительности ни что иное, как попытка получить верные данные, на основании которых будет возможно ответить на этот вопрос и решить, настолько, насколько наше знание позволит, проблему нашего существования.