Когда-то будет написана справедливая, обоснованная история о том, как много в разное время Россия помогла различным народам, причем помощь эта не была своекорыстна, наоборот, очень часто страдающей являлась сама же Россия. Но помощь не должна взвешиваться. На каких таких весах полагать доброжелательство и самоотвержение?! Но во всяком случае ценность такого доброжелательства не ржавеет и в веках оно произрастает в доверие. Многие, многие народы видят в русском друга своего. И это обстоятельство сложилось не в каких-то хитроумностях, но во времени, в делах, в даяниях.
Великое благо, если мы можем вызвать улыбку доверия. В этих больших понятиях будет ли правильно название «в рассеянии сущие»? Какое такое рассеяние, когда от древних веков всюду можем увидеть прикасания наших предков к жизни многих народов. Те носители русских имен — и Анна, и Роксолана, и Юрий Андреевич, и Долгорукий, и все писанные и неписанные, знаемые и незнаемые, — вовсе они не были в рассеянии, но очень сосредоточенно несли свое даяние дружелюбия народам.
И из них многим жилось трудно. Прочтите хотя бы повествование Афанасия Никитина Тверитянина. Эти трудности настолько общечеловечны, что в историческом процессе они стираются, но остаются незабываемые знаки дружелюбия, усовершенствования и благостного даяния.
Русский язык, как никогда, сейчас распространен. Как никогда, переводятся русские писатели, исполняются русские пьесы и симфонии, и в музеях утверждаются русские отделы. Какое же в этом рассеяние? Совсем не рассеяние, а совсем другое, гораздо более благозвучное и многозначительное. Если русским доверяют народы, поручая блюсти ответственные места, то и мы укрепляемся в доброжелательстве к народам. Из всенародного сотрудничества вырастает строение. Оно будет прекрасным.
Пифагор говорит:
«Слушайте, дети мои, чем должно быть государство для добрых граждан. Оно более, чем отец и мать, оно более, чем муж и жена, оно более, чем дитя или друг. Для доброго мужа дорога честь его жены, чьи дети приникают к его коленам; но еще дороже должна быть честь Государства, которое оберегает и жену, и детей. Если мужественный человек охотно умирает за очаг, то насколько охотнее он умрет за Государство».
15 июня 1935 г.
Цаган Куре
Желанный труд
Часто обсуждается, насколько желанность труда повышает продуктивность и качественность. Все согласны на том, что это условие труда намного улучшает все следствия работы. Но бывает лишь разногласие в процентности отношения. Некоторые думают, что следствия улучшаются на двадцать и тридцать процентов, а другие допускают даже эти улучшения до семидесяти процентов.
Допускающие такой большой процент качественности и продуктивности желанного труда не ошибаются. Даже нельзя и сравнить произведение, сделанное под насилием, с тем прекрасным результатом, который достигается при сердечном вдохновении. То же самое сказывается решительно во всех деланиях. Будет ли это творчество искусства или будет ли это так называемая каждодневность, основа желанности будет всюду светлым знаменем победы.
Нередко каждому приходилось встречаться с особым типом людей, во всем как бы играющих на понижение. Подобно биржевым спекулянтам на понижение, такие люди во всем решительно найдут и будут упорствовать на чем-то понижающем. Обычно они сами себе причиняют огромный и непоправимый вред и тем не менее все же будут решительно на все кисло улыбаться и находить лишь дефекты. Исправлять эти дефекты они не заботятся, ибо в них самих не будет радости созидания и желанность всякого труда будет им незнакома.