Многие идут с нами. И во всех частях света на высотах горят дружеские огни. Около них доброжелательный путник всегда найдет себе место. И, правда, спешат эти путники. Ведь кроме печатного и почтового слова, есть всякие сообщения без проводов. Быстрее ветра. В едином вздохе переносящие по миру и радость, и скорбь, и помощь. И как пламенная ограда, стоит охрана друзей. Такое уж теперь время особенное.
Не надейтесь привлечь к себе многих из молодежи. Она теперь тоже особенная. Тоже в самых разных странах об одном мыслит. И легко находит ключ от тайны. Тайна эта влечет молодежь к прекрасному Жар-Цвету. И наша молодежь знает, что самые жестокие будни могут быть превращены в праздник труда и нахождений. Есть в ней мужественное сознание того, что суждено ей нечто светлое и большое. И у этого большого огня никто не отринут.
Знаем этих тихо приходящих после трудовых часов спросить, как же жить? И покраснелые от работы пальцы нервно перебирают какую-то вереницу несказанных, нужных вопросов. Этим рукам нельзя подать камень вместо хлеба знания.
Помним, как они приходили в сумерках и просили не уезжать. И нельзя было сказать этим молодым друзьям, что не от них уехать надо, но для них надо ехать. Чтобы им привезти ларец.
Вот вы, отрицатели, опять спрашиваете, как мы можем понимать друг друга без ссор? По одному сознанию, что друг приносит только самое нужное. Друг не теряет время. И спор заменяется обсуждением. Самое примитивное чувство ритма и меры вносит дисциплину свободы. И понимание единения, вне сомнений, лишь в светлых поисках — преображает всю жизнь. И потом, есть еще нечто, что так хотелось бы вам услышать, но что вы можете найти лишь сами, сознательно и непреклонно, и благостно устремившись.
Вот вы не прочь стать важными и окутаться высокомерием, а упускаете, что «важность» есть верный признак вульгарности.
Вот вы говорите о науке, а каждый новый опыт вам кажется подозрительным.
Вот вы часто сердитесь и «выходите из себя». Между тем это последнее надо применять как раз наоборот.
Вот вы осуждаете и сплетничаете. И тем самым наполняете воздух «бумерангами», которые потом щелкают ваш собственный лоб. «Бедный Макар» жалуется на шишки, больно его бьющие, но ведь он сам их раскидал.
Вот вы смеетесь над «уединением», а сами не знаете наиболее практического применения лаборатории жизни. Сами же вы стремитесь скорей выйти из слишком накуренной комнаты.
Вот вы часто притаиваетесь и опасаетесь. И боитесь. А между тем страх есть худшая отрава, изобретенная самыми злыми существами.
Вот вы сомневаетесь и предательствуете, а того не хотите знать, что оба эти ничтожества происходят из легкомыслия. И не детям свойственно легкомыслие. Наоборот, именно с годами оно разрастается в очень безобразный огород.
Вот вы ужасаетесь, если вас обвинить в предрассудках. А между тем вы наполнили ими всю вашу жизнь. И не поступитесь ни одной из ваших условных привычек, которые затемняют самые простые, жизненные понятия.
Вы настолько боитесь показаться смешными, что заставляете улыбнуться. И вы ужасаетесь призыву «будьте новыми», «будьте новыми не на сцене, но в вашей собственной жизни».
Вы не любите разговоров о «смерти», ибо для вас она еще существует. И вы отвели под кладбища изрядную часть мира. И вы тщательно вырабатываете ритуал похоронных процессий, точно этот предмет заслуживает малейшее внимание.