В дополнение к переносу процесс такого типа, по-видимому, лежит в основе созависимости и передачи поведенческих паттернов из поколения в поколение. Подобно другим процессом, составляющим глубинную структуру нашей эмоциональной и психической жизни, цели импринтинга и переноса по сути своей позитивны. Например, наше социальное поведение во многом направляется нашими импринтами. Когда люди образуют группы и команды с другими людьми, которых не знают, они должны определить, как себя вести, через “перенесение” того, что им уже известно из других отношений. Поскольку наши отношения с родителями и братьями и сестрами — это самые ранние и самые сильные референтные переживания отношений с другими вообще, постольку в других ситуациях мы часто стремимся устанавливать социальные, личные и рабочие отношения подобного вида. Например, люди часто относятся к своему начальнику или хозяину, как к своему отцу или матери. Если у них были трудности с родителями, может оказаться, что у них также возникнут трудности с начальниками. Кроме того, наблюдения социальных психологов за групповым поведением показали, что лидерство в группе обычно спонтанно формируется вокруг человека, который является своего рода “фигурой отца” или “фигурой матери”.
В самом деле, люди, которые в компаниях играют роли лидеров, иногда оказываются в положении, которое Фрейд как врач описал следующим образом. Во время кризисов или нестабильности начинают вновь переживать и проецировать на отношения с начальником свои давно забытые проблемы, возникшие из отношений с родителями. Их реакция может показаться неуместной или нереалистической, потому что не имеет связи с ситуацией в настоящем. Недостаток понимания и осознания данного процесса нередко приводит к возникновению большого количества ненужных конфликтов.
Существуют еще и другие проблемы, возникающие в результате “импринтинга” и появляющегося при этом переноса. При психической травме или в условиях измененных или “гипнотических” состояний сознания, упомянутых Фрейдом, ощущение собственной идентичности человека может дестабилизироваться. В таких ситуациях внутренняя модель значимого другого может оказаться “отщепленной от идей, которые человек воспринимает как свои собственные”. Так, у людей может возникать ощущение того, что их отец или мать находятся как бы у них “внутри”. Пациенты часто говорили мне, что чувствуют, как их родители “владеют” ими. Они вдруг обнаружили, что ведут себя так, как их родители, и даже воспроизводят те действия своих родителей, которые им особенно не нравились. Так случается, потому что эти люди восприняли паттерны “глубинной структуры”, относящиеся к значимым другим так полно и глубоко, что те стали функционировать в качестве “второго сознания”. В определенных ситуациях, эти глубинные структуры могут проявляться в виде поверхностной структуры в поведении человека. Данные обстоятельства сходны с описанием Фрейдом “приступов истерии”.
“Во время приступа контроль над всей соматической нервной системой переходит к гипнотическому сознанию. Нормальное сознание… не всегда полностью подавлено. Оно может даже осознавать моторные проявления приступа, в то время как сопровождающие этот приступ психические явления находятся вне пределов его восприятия… Даже если нормальная личность может вернуть себе контроль, остатки гипнотического содержания идей возвращаются во время приступов истерии и время от времени погружают человека в такое же состояние; это состояние само по себе подвержено влияниям и открыто для травм. Между двумя психическими группами, которые соединены в одном человеке, может затем установиться, так сказать, равновесие: истерические приступы и нормальная жизнь при этом протекают бок о бок, не взаимодействия друг с другом.