В четвертую ночь Билл увидел себя на похоронах. Рядом с ним стояли его жена и дочь. Он понял, что присутствовал на похоронах своего маленького сына. Затем семья пришла домой, и он заметил свое отражение в зеркале. Был он одет в военную форму, и он понял, что является офицером немецкой армии. На следующее утро Билл проснулся, не помня никаких ясных картин, но с осознанием того, что жена из прошлой жизни — теперь его дочь.
Сновидение следующей ночи вернуло память о встрече для решения тактических вопросов с кайзером Вильгельмом. В комнате присутствовало еще несколько офицеров, и Билл понял, что он — старший офицер немецкой армии. Проснулся с тяжелым чувством надвигающегося несчастья, поскольку знал, что война была проиграна.
На седьмое утро Билл встал, ясно помня, что лежал в больнице в ожидании смерти. Его жена и уже взрослая дочь сидели у его кровати. Дочь была на последних месяцах беременности. Хотел заговорить с ними, чтобы сказать, как сильно их любит, но слова застряли у него в горле. Он залился слезами разочарования, и его жена нежно их вытерла. Лежал на кровати и смотрел на них, и пока смотрел, картина медленно поблекла. Внезапно он погрузился в темноту и понял, что умер.
Билл смог выстроить эти разрозненные воспоминания в стройный ряд только после последнего сна. «Я был чутким, заботливым человеком, который ненавидел войну, но преуспел благодаря ей, — сказал он мне. — Я любил красоту и уверен, что в той жизни работал агентом по продаже произведений искусства. Воевать не хотел, но меня насильно втянули. Мне было это выгодно в финансовом смысле, потому что люди, с которыми познакомился во время войны, впоследствии стали моими клиентами. Была ли эта жизнь счастливой? Трудно сказать. В отдельные моменты я гордился собой и чувствовал себя состоявшимся, но чаще всего стыдился того, что делал.
Я спросил его, испытывал ли он гордость и удовлетворенность в своей настоящей жизни. Он потер подбородок, обдумывая вопрос. «Я еще никогда по-настоящему об этом не задумывался, — сказал он. — Но полагаю, что ответ должен быть утвердительным. У меня есть незыблемые моральные ценности, и я не сделал ничего такого, за что мне действительно было бы стыдно. Помню, как подростком расстался со своими друзьями, когда они собирались сделать то, что я считал неправильным». Он улыбнулся. «Может, все-таки я научился чему-то в той прошлой жизни. Там я делал очень много такого, чего не должен был делать. Я бы мог оправдать себя, сказав, что тогда, в военное время, не имел выбора. Но разве действительно в этом дело?»
Прошлая жизнь Глэдис оказалась намного проще. Она была единственной дочерью в семье, жившей в Юго-Восточной Англии в XVIII веке. Родители любили дочь до безумия, и она вышла замуж за старшего сына лучшего друга ее родителей. Брак был счастливым, и они имели семь детей. Глэдис пережила их всех и видела себя на смертном одре окруженной любящими внуками. «Это, несомненно, была счастливая жизнь, — сказала она мне. — Небогатая событиями, даже скучноватая, но я всегда была окружена любовью».
— Как она соотносится с этой жизнью?