— Да, мэм. — Он повернулся к Хлое и продолжил, не в силах оторвать завороженного взгляда от ее прекрасных глаз: — Как правило, мы просто доставляем в порт суда, на которых кончилось топливо. Ну, или кто-нибудь малость с курса собьется. Или кто-то на борту заболеет и ему срочно понадобится на берег. В общем, ничего интересного. По большей части — обычная рутина, шкипер верно говорит.

Он уставился в тарелку и принялся за сладкую кукурузу.

— По большей части — рутина, — повторила рок-звезда. — Но ведь не всегда же?

От ее улыбки растаяло бы даже самое твердокаменное сердце.

Харлей радостно вскинул голову.

— Не всегда, конечно!

— Конечно, не всегда, — вмешалась Даймина. — Бывают еще тренировки, мисс Хлоя. Завести моторы и вывести катер на курс — по секундомеру. Кто первый отчалит. Кто первый доберется до места спасательной операции. За сколько минут успеешь найти мышонка на тонущей яхте.

— И обязательно надо успеть вовремя, Кло, — добавила Бетани, подливая гостье в бокал талой воды с высокогорного ледника. — Если вы не захватили с собой секундомер, не расстраивайтесь. На борту их полным-полно.

Гостья подняла голову и огляделась. Почти все глаза в зале были устремлены на нее. На каждом столике висела стальная табличка с названием судна, шею каждого хорька обвивал яркий шелковый шарф, раскрашенный в цвета команды.

Желтый с синими молниями —«Джей-131 Непокорный».

Красный с зелеными треугольниками —«Джей-139 Посланник небес».

Зеленый в желтый горошек —«Джей-143 Отважный».

Белый с черными ромбами —«Джей-160 Крепкая лапа».

Синий с белым, в шахматную клетку, —«Джей-166 Неустрашимый».

Золотой в черную полоску —«Джей-172 Тихая гавань».

«Интересно, каково это, — думала она, — увидеть, как выплывает одно из этих имен из чернильной темноты, когда вокруг — только ледяные волны, а сам ты перепуган до смерти? Быть может, мой очерк так и начнется — в кромешной тьме?»

— Все экипажи — самые лучшие, — прошептала она.

Боа кивнул.

— Верно, мисс Хлоя. Для тех несчастных, которым они приходят на помощь, — все они самые лучшие.

Хлоя извинилась: целый час после обеда ей пришлось потратить на раздачу автографов, она так и не прикоснулась к фаршированной печеной груше, несмотря на исходивший от лакомства восхитительный аромат. Затем вслед за экипажем«Решительного»она направилась на пристань. Вода поблескивала под луной и в свете причальных огней, начался отлив, и в воздухе стоял густой запах соли.

Даймина застенчиво спросила, не собирается ли Хлоя написать песню о«Решительном».

— Не песню, а очерк, — ответила журналистка. — Мне всегда хотелось узнать о вас побольше. И не мне одной. Кто вы, как вы живете? Эти вопросы задают себе многие хорьки. Я хочу выяснить все — и рассказать им.

— А мне хотелось бы узнать побольше о вас, — сказала Даймина. — О Дза-дза и Мистингетте… Вы и вправду такие, как пишут в«Знаменитых хорьках»?

Хлоя рассмеялась.

— В газетах никогда не печатают всей правды. Все думают, будто она сама и есть Дикая хорьчиха. Ничего подобного! Она читает книги. Изучает историю хорьков. И археологию. Она любит древности. «История — это мы прежние, взывающие к нам нынешним», — вот как она говорит.

Харлей поперхнулся.

— Да вы шутите! Дза-дза из «Шоу Хорьков»?Читает книги?!

Все потрясенно уставились на гостью.