Мы выгрузили все свои пожитки и оттащили их по глубокой траве под навес разваливающегося сарайчика. К тому времени, когда мы успели установить свои рекламные знаки и были готовы приняться за работу, возле самолета собралось уже одиннадцать мальчишек, а рядом на траве лежало семь велосипедов. Ситуация была не самой приятной. Мы не хотели прогонять их, но в то же время нас не прельщала возможность того, что кто-то из них прорвет ткань крыльев.
– Можете, если хотите, садиться за руль, но ходите только по черной части крыльев, не ступайте на желтую. Будьте здесь внимательны.
Затем я спросил у того из мальчиков, который выглядел серьезнее других:
– Паренек, сколько жителей в вашем городе?
– Две тысячи сто шестьдесят.
Он знал точную цифру.
Внезапно возле хвоста самолета раздался небольшой взрыв и в воздухе закружилось несколько травинок.
– Ой, ребята, давайте со своими хлопушками подальше от аэроплана, договорились?
Со стороны группы мальчишек донеслись галдеж и смех, за которым последовал еще один взрыв под самым кончиком крыла. В этот момент я больше всего напоминал себе учителя младших классов, у которого возникли проблемы с дисциплиной.
– ЕСЛИ ЕЩЕ КТО-НИБУДЬ БРОСИТ ХЛОПУШКУ ВОЗЛЕ ЭТОГО АЭРОПЛАНА, Я ЕГО ПОЙМАЮ И ШВЫРНУ ДАЛЬШЕ ТОЙ ДОРОГИ! ЕСЛИ КТО-ТО ПЛОХО ПОНЯЛ, ЕМУ НИЧЕГО ХОРОШЕГО НЕ СВЕТИТ!
Угроз сработала мгновенно. В радиусе сто метров возле аэроплана взрывов больше не было.
Ребята роились вокруг нас как рыбы-лоцманы возле акул. Когда мы отходили от биплана, все следовали за нами. Когда мы прислонялись спиной к крылу, прислонялись и все остальные. Все их разговоры были вокруг того, кто отважился бы полететь, а кто нет … великое испытание.
– Я бы полетел, если бы у меня были деньги. Просто у меня их нет.
– А если я одолжу тебе три доллара, Джимми, ты полетишь?
– Нет, – ответил Джимми. – Я не смогу тебе потом вернуть.
Их страх перед самолетом был необычайным. Каждый из мальчишек то и дело заговаривал с катастрофах. «Что вы будете делать, если в воздухе отвалятся крылья? А если не откроется парашют?» Создавалось впечатление, что жители Кахоки будут сильно разочарованы, если с нами ни разу не произойдет несчастного случая.
– А я думал, что вы – смелые ребята, – сказал Стью. – Но оказывается, никто из вас не осмелится даже один раз подняться в воздух?
Они собрались на совет и пришли к выводу, что могут наскрести три доллара. Затем они послали к нам одного мальчика для переговоров.
– Если мы заплатим вам три доллара, мистер, вы покажете нам фигуры высшего пилотажа?
– Вы хотите сказать, что никто не хочет прокатиться? – спросил я. – Вы все будете наблюдать с земли?
– Да. Мы заплатим вам три доллара.
Чувствовалось влияние человеческого общества. Если никто из нас не может рискнуть, мы все вместе будем наблюдателями.
Ребята собрались возле конца взлетной полосы и уселись на траву возле дороги. Я вырулил на дальний конец взлетной полосы с тем, чтобы взлететь над ними в направлении города, что будет к тому же неплохой рекламой.
Мальчишки были лишь маленькими точечками вдали, когда колеса аэроплана оторвались от земли, но вместо того, чтобы подниматься вверх, мы остались вблизи земли, срезая в бреющем полете верхушки травинок, набирая скорость и направляясь прямо в толпу детей.