— Помоги мне, — сказал он. — Мне нужны все Инструменты, которые я могу получить.
— Они уже в твоих руках. Что ты можешь сказать любому из Образов?
— Жизнь Есть.
— И?
— И что? — спросил он.
Я подсказал.
— Выбор.
— И я могу менять Образы.
— В конкретных пределах?
— Пределы! — сказал он. — Если я захочу, то перестану дышать! Где же твои пределы?
Я пожал плечами.
— Когда Хозяевам не нравится положение вещей, Ричард, почему они просто не перестают дышать? Когда они сталкиваются с действительно серьезной проблемой, почему бы им просто не покинуть этот мир Образов и не отправиться домой?
— Зачем покидать мир, если можно его изменить? Заяви Жизнь Есть прямо в лицо образам, достань волшебный Выбор и после приличного интервала времени, заполненного твоим трудом, мир изменится.
— Всегда?
— Как правило.
Он выглядел раздосадованным.
— Как правило? Ты даешь мне магическую формулу, и вся твоя гарантия — в том, что как правило, она действует?
— Когда не действует она, есть Принцип Совпадений.
— Принцип совпадений, — повторил он.
— Допустим, ты делаешь некий жизнеутверждающий выбор в этом мире Образов. Ты решаешь, что эти изменения должны произойти.
Он кивнул.
— Ты провозглашаешь Жизнь Есть, зная, что это так, и стараешься изо всех сил изменить то, что задумал.
Он снова кивнул.
— Но ничего не меняется, — сказал я.
— Как раз об этом я и хотел спросить.
— Вот что ты делаешь: ты продолжаешь работать в ожидании некого совпадения. Нужно быть очень внимательным, потому что оно обычно появляется хорошо замаскированным.
Он кивнул.
— И потом ты следуешь за ним!
На лице Дикки ничего не отразилось.
— Хорошо бы какой-нибудь пример, — сказал он.
Пример.
— Мы хотим пройти сквозь эту кирпичную стену, потому что она ограничивает нашу жизнь миром Образов, а мы решили это изменить.
Он кивнул.
— Мы работаем как угорелые, чтобы добиться этих изменений, но наша стена по-прежнему остается кирпичной и становится все крепче и крепче. Мы уже проверили: нет ни потайных дверей, ни лестницы, ни лопаты, чтобы сделать подкоп… только твердый кирпич.
Он согласился.
— Твердый кирпич.
— Тогда нужно остановиться и прислушаться. Не доносится ли приглушенный звук какого-то двигателя позади нас? Не забыл ли оператор заглушить свой бульдозер, уходя на обед, и не включилась ли у того случайно первая скорость? И не ползет ли он по счастливому совпадению как раз в направлении нашей стены?
— Этот принцип когда-нибудь тебе помогал?
— Когда-нибудь? Да все основные события моей жизни так или иначе связаны с ним.
— О… — насмешливо произнес он. — Расскажи хотя бы об одном.
— Помнишь, как ты ездил в аэропорт на велосипеде и, вцепившись в сетку, висел на заборе с табличкой «Посторонним вход воспрещен»?
Он кивнул.
— Тысячу раз.
— И как мечтал о полетах, рисовал самолеты, строил их модели и писал о них в своих сочинениях, говоря себе, что однажды станешь летчиком?
Он широко раскрыл глаза. Старик все помнит.