Конечно, аура являет сочетание трех оттенков всегда. Каждая одноцветная аура заключает в себе три волны, отвечающие трем главным естествам - телесному, астральному и ментальному. Так, в твоем случае художник должен писать ауру так: сине-лиловый круг около головы, затем чисто лиловый круг, заключающий пространство от верха первого круга до колен, и затем как бы большой фиолетовый овал, таким образом, фиолетовый является боевым тоном против внешних прикосновений, тогда как головной круг отвечает духу и должен быть защищен, находясь в нижних слоях Земли. Внешний овал как бы усеян пурпуровыми искрами, что дает ему стойкость при случайных встречах. Но если передать впечатление, то нужно прописать серебристо-лиловый головной круг, темнее лиловый большой и чуть заметную атмосферу овала. Потому очень важно укрепить основной цвет ауры перед уходом от Земли. Явление лилового Луча. Мы называем пурпуровый - фиолетовым. В лиловом больше синего. Но скоро аура станет много шире и цвет серебристее, и большой круг закончится радужной сетью.
- У находящихся на Земле имеются центры, которые дают возможности проникать в духовные области.
- Потому кн[язь] мира и задерживает развитие этих центров.
- Но разве эти центры не могут быть развиты, если не механически, то химическим путем?
- Эти центры не могут быть развиты без участия сознания духа.
Сон показал смысл последних миссий. Видим продвижение сужденных событий и проявление тихих фигур, как бы проходящих вне жизни, хотя Мы оцениваем их по подвигу. Но жизнь их протекает среди какого-то ухода и подвига, являющегося, как искра во тьме. Последующие и ранние события протекают совершенно незаметно. Престол, или келья монастыря, или угол сапожника не имеют значения. Накопленная ранее аура сопровождает этот последний путь. Конечно, она растет и как бы покрывает небывалую чувствительность, но качества ее уже не меняются, и с ранних лет можно отличать этих своеобычных детей, несущих свой мир проявления духа. Очень редко, почти никогда, они не ограничиваются одной специальностью. Именно отсутствие специальности характерно, руки как бы протянуты к чаше. Пересматривая прошлые жизни, можно видеть представителя религии, царств, науки, художества и механики ждущим и собравшимся в путь и готовым отбыть ежечасно без сожаления.
Комбинация правильной оценки красоты материи с готовностью углубиться в достижения духа делает подвиг как бы назревшим. Сумятица жизни более не привлекает, и, конечно, является сознание, что дальше так продолжаться не может. Подвиг бывает или сравнительно кратковременным, или моментальным. Усвоение необходимости выразить определенное действие принесено издавна, и как просто жизненный шаг совершается. Итак, самое трудное - вместить восхищение материей и явления духа. И сколько прекрасных поисков были задержаны сожалением о материи или духовным обособлением!
Иногда сродство духа с материей представляется легко, тогда надо искать причину в прошлых выбранных жизнях. Самый изысканный отшельник, проклинающий красоту Мира, закрывает перед собою Врата. Также ученый, забывающий об Источнике, лишает себя полетов в край завоеваний. Дети поймут это простое условие, но взрослые отвергают, как глупость. Лишь особыми путями сообщения можно двигаться в поезде подвига и ждать то, что дух считает и знает по времени, бывает так болезненно, точно время остановилось, и какой-то пожар истребил накопленное богатство.
Кто-то говорил: "Зачем было быть царем и священнослужителем, чтобы потерять время в образе помещика? Зачем очень трудная задача последовательных опытов, чтобы знать пределы поместья?" Так мыслил кто-то на 45-м году, за два года до окончания всего земного пути.
Поистине, Христос сказал: "Не знаете ни дня, ни часа". Он же открыл и другую формулу, сказав: "Зачем покинул Меня, Владыка?", имея в виду знание духа, ибо в последний момент погружаемся как бы в безвоздушное пространство - так бывает перед окончанием земного круга, чтобы сейчас же вспыхнуть всеми огнями накопления. Путем задержки сознания прошлого получается прыжок над бездною.