1917 год. Сон - высокое, почти пустое помещение, я стою перед длинным столом, на котором складывается карта Земли. Большая мужская Рука сверху, как бы с потолка, бросает один за другим выпиленные куски этой карты и складывает их в порядке. Когда карта Европы, Урала и Сибири была сложена, а куски, принадлежавшие Маньчжурии, Корее и Китаю, были наброшены, но не сложены окончательно, Рука красным карандашом провела прямую черту с севера на юг, отделив Прибалтийский край, Польшу, Литву и Бессарабию от остальной России. Затем в той же Руке появилась маленькая желтая собака, вроде крысоловки, которую Рука поставила на груду плохо сложенных кусков Китая, и эта собачка начала хватать в беспорядке один кусок за другим, тут же выбрасывая их, видимо, желая пробраться к Сибири. Голос сверху произнес: "Россия – внутренняя Держава, но все же будет сильна".
После войны Версальским договором все земли, отделенные красным карандашом, были отторгнуты от России.
Сон весною 1919 года перед поездкой в Лондон. Высокая-высокая приставная лестница с поперечными перекладинами. Лестница эта стоит на русской земле, ближе к северу, на широкой долине, стоит почти отвесно и ни к чему не прислонена и настолько высока, что с нее можно обозревать все страны. Стою на верхней перекладине и обозреваю открывшиеся горизонты. Небеса черны и к югу и западу становятся еще чернее. Всматриваюсь в сторону Англии, еле различаю абрис купола собора св. Павла, а за ним на фоне черно-бархатных небес, у самого горизонта, четко и жутко стоят как бы кровавые знамения, два красных треугольника, тогда как над другими западными странами – могильная чернота. Поворачиваю голову к северу, чтобы посмотреть, что делается там, и вижу, что чернота несется оттуда, и там уже видны слабые серые просветы и сами тучи не так плотны. Знаю, что мне нужно спуститься на землю и сделать это нужно очень осторожно, ибо за мною кто-то еще идет и первый неосторожный шаг может низвергнуть нас. Лестница узкая, шаткая и почти отвесная, я же спускаться должна спиною к перекладинам. Ищу опоры, и вот с обеих сторон лестницы из воздуха протягиваются ко мне длинные палки, чтобы я могла ухватиться за них, но все они настолько качаются и как-то беспомощно висят в воздухе, что я не решаюсь ухватиться ни за одну из них. Тогда с самого верха, поверх моей головы и как бы вдоль моего тела, протягивается твердая, без малейшего качания, толстая длиннейшая палка, я беру ее обеими руками и, держась за нее, начинаю спокойно спускаться...
Сон в ноябре 1919 [года]. На улицах Лондона помогала кузине с детьми переходить улицу в опасных местах и усаживала в омнибус. (По всем сведениям, кузина эта находилась в Константинополе. Но через несколько дней после этого сна кузина с детьми приехала в Лондон.)
Ноябрь 1919 года. Красный Вестник на столбах света. Стою на балконе занимаемого нами лондонского дома, откуда далеко видны площадь и боковые улицы. Небо свинцовое, сумрачное, во всей атмосфере нечто необычайно тяжелое, зловещее; люди темные и серые снуют вдоль улиц и спешат укрыться от надвигающейся грозы. Небо быстро темнеет, и на западе стало чернее черного. На фоне этой жуткой тьмы внезапно вырисовалась, занимая собою полнеба, гигантская, розовая и блистающая огненно-красная фигура Архангела на столбах света, со сворачивающимся свитком в руке и большим золотым ключом у пояса.
Встало сознание совершающегося возмездия. Повернув голову к Востоку, увидела в сумерках, близко от земли поднимающийся серп новолуния и на нем покоящегося прекрасного Младенца, причем одна ножка его была спущена. Поняла это явление как восточный символ рождения Новой Эпохи и Новой Расы.