— «Нет-нет, я не могу поверить тому, что ты говоришь. Никто не совершает преступления без причины».

— Еще раз. Ты разговариваешь со своим возлюбленным.

— «Нет-нет, я не могу поверить тому, что ты говоришь. Никто не совершает преступления просто так, без причины».

— «Просто так» нет в тексте. Ты считаешь, что автор сценария, бившийся над ним несколько месяцев, сам не знал, что пишет? И не убрал лишние, поверхностные и ненужные слова?

Габриэла глубоко вздыхает. Терять ей, кроме терпения, нечего. Сейчас она будет делать понятные вещи — выйдет отсюда, отправится на пляж или вернется домой и немного поспит… Ей надо отдохнуть, чтобы к вечеру, когда начнутся коктейли, быть в форме.

Странное, сладостное спокойствие охватывает ее. Внезапно она чувствует, что ее любят и оберегают, чувствует благодарность за то, что живет. Никто не принуждает ее находиться здесь и снова подвергаться этому унижению. Впервые за столько лет она уверена в своем могуществе, о самом существовании которого прежде даже не подозревала.

— «Нет-нет, я не могу поверить тому, что ты говоришь. Никто не совершает преступления без причины».

— Дальше!

Это распоряжение — совершенно излишне, Габриэла и сама собиралась произнести следующую фразу.

— «Надо пойти к врачу. Мне кажется, ты нуждаешься в помощи».

— «Нет!» — подает реплику женщина в очках.

— «Не хочешь — не надо. Будь по-твоему. Давай просто погуляем, и ты расскажешь мне все, что произошло… Я люблю тебя. Если больше никому на свете нет до тебя дела, то мне ты дорог и нужен…»

Больше на листке ничего нет. В павильоне тихо, и все его пространство словно электризуется.

— Скажи девушке, которая ждет в приемной, что она может идти домой, — говорит кому-то женщина в очках.

Неужели это — то, о чем она думала?

— На левой оконечности пляжа, у причала напротив Алле-де-Пальмьер, ровно без пяти час будет ждать катер. Тебя отвезут на встречу к мистеру Джибсону. Видео мы отошлем сейчас, но он желает лично познакомиться с теми, кто, может быть, будет работать с ним.

На лице Габриэлы вспыхивает улыбка.

— Я сказала: «Может быть, будет…» Это еще не окончательно.

Но улыбка не гаснет. Джибсон!

Инспектор Савуа и судебный медик склоняются над распростертым на столе, обитом нержавеющей сталью, телом красивой девушки лет двадцати.

Девушка обнажена.

— Вы уверены?

Патологоанатом стягивает резиновые перчатки, швыряет их в таз — тоже из нержавеющей стали — и откручивает кран умывальника.

— Абсолютно уверен. Никаких следов наркотиков.

— Но что же тогда могло случиться? Инфаркт? В столь юном возрасте?…

Слышен только звук льющейся воды.

«Как стереотипно все они мыслят — передозировка наркотиками, сердечный приступ, летальный исход…»

Он дольше, чем это необходимо, моет руки, потом протирает спиртом. Поворачивается к полицейскому, просит его тщательно осмотреть тело покойной:

— Не стесняйтесь и постарайтесь ничего не упустить из виду: внимание к мелочам — неотъемлемая часть вашей профессии.

Савуа изучает труп. Хочет поднять руку девушки, но эксперт останавливает его:

— Нет, не прикасайтесь.