Теперь попробуйте вот что: возьмите фотоаппарат и попытайтесь заснять ребёнка. Как только он почувствует, что его снимают, веселье его исчезнет. Его лицо перестанет быть правдивым, появляется маска. Его глаза больше не растворены, сияние исчезло, они становятся скучными. Он не так уж подвижен, он стал скованным, закрепощённым. Вернулось самосознание, вторглось "я". Теперь ребёнок неприятен. Вот почему так трудно сделать фотографию. Если даже красивого человека привести в студию, сразу что-то случается, фотография никогда не получается такой, как надо. Довольны вы хоть одной своей фотографией? Всякий раз, глядя на фотографию, вы видите, что что-то потеряно. Что же потеряно? Вы вспомнили о себе, появилось самосознание, вы начали готовиться. Вы хотели бы выглядеть, как можно лучше: счастливым, улыбающимся, человеком значительным, могущественным, чарующим… и все на ветер; вы просто неприятны, мертвы. Вы думаете о фотокамере и о тех, кто будет смотреть на фотографию. Вы так поглощены мыслями о себе, как же можно быть красивым?
Тот, кто постоянно думает, — а не опасно ли, — настолько поглощён мыслями о себе, что ему некогда жить. Он становится напряжённым, скучным и глупым, он — посредственность. Забудьте вы о риске: жизнь — это риск. Как только вы родились, с уверенностью можно сказать только одно, что рано или поздно вы умрёте. Какой же может быть риск?
Моя старенькая бабушка за меня всегда очень болела: я постоянно разъезжал на поездах, полмесяца в месяц я был в пути. Она вечно тревожилась и говорила: «Так много несчастных случаев!» Каждый день она открывала газету, чтобы узнать, не случилось ли ещё одной аварии с гнездом, самолётом… И собрав вырезки, она показывала их мне всякий раз, когда я собирался в дорогу: «Вот посмотри, сколько несчастных случаев с автомашинами, поездами, самолётами, сколько убитых. Прошу тебя, не езжай никуда!»
И вот однажды я сказал: «Знаешь, если ты действительно интересуешься статистикой, то девяносто семь процентов людей умирают в своих постелях! Мне, что — не ложиться поэтому всю ночь спать? Ведь это опасно, нет ничего опаснее, чем спать на кровати, девяносто семь процентов людей умирает в постели! Самолёт гораздо безопаснее, редко кто умирает в самолёте или поезде».
Это поразило её до чрезвычайности. «Да, — сказала она, — но нельзя поэтому не ложиться спать». С тех пор она больше не говорила о несчастных случаях, она поняла.
Родившись, вы решились на такой риск, хуже которого не будет. Теперь смерть неизбежна, родившись, вы обречены умереть. В первый день своей жизни вы сделали первый шаг к могиле, на какой же больший риск вы можете пойти? Даже полностью исключив все опасности, вы все равно умрёте, так почему же не рискнуть и не жить на самом деле?
Один богач спросил у приятеля: «Почему меня упрекают за жадность, когда известно, что я все завещаю на благотворительность?»
Я позволю себе рассказать, как свинья жаловалась корове, что к ней плохо относятся: «Люди всегда говорят о твоей доброте и нежных глазах. Конечно, ты даёшь им молоко и масло, но ведь я даю больше: колбасы, окорока и отбивные, щетину, даже ножки мои варят! И все равно, меня никто не любит. Отчего так?»
Корова немного подумала и ответила: «Может быть потому, что я даю ещё при жизни».
Смерть все возьмёт, о чем же тогда печалиться? Лучше рисковать, чем беречь себя от смерти. Несчастный человек — глупый человек: все будет взято. Не будьте столь осторожны.
Не будьте столь осторожны, исполнитесь духом отваги. Да, порой вы ошибаетесь, но ничего страшного. Иногда вы собьётесь с пути, но ничего нет страшного. Те, кто сбиваются с пути, могут вернуться, но те, кто не идут никуда — мертвы.
Не повторяйте, конечно, одних и тех же ошибок, изобретайте новые ошибки каждый день, будьте творческими, рискуйте по-новому. В этом вся саньяса: рисковать, жить опасно, жить вне безопасности и надёжности. Беззаботно любить жизнь — вот что такое сань-янса.
Не откладывайте: откладывать — это осторожничать. Начните с этой минуты. Если вы что-то поняли, дайте этому выход в жизнь.