Существование не должно рассматриваться в категориях художника и его картины, потому что в тот момент, когда работа закончена, художник и картина становятся двумя отдельными сущностями. О существовании следует думать лишь как о танцоре и танце. Вы не можете разделить их, танцор и танец - это одно целое. В момент кульминации танцор растворяется в танце - танцора нет, есть только танец.
Это и есть опыт медитации: когда вы растворяетесь в существовании, когда росинка вливается в океан и становится океаном. Верно также и обратное: океан вливается в росинку и становится росинкой. Они не могут восприниматься как две отдельные сущности.
Поэтому, когда я говорю, что Бог - это не присутствие, я имею в виду, что он не нечто вне вас - не личность и не присутствие в понимании объективного языка. Когда я говорю, что Бог это присутствие, я просто имею в виду, что Бог это внутренний центр вашего существа - этот молчаливый центр, это пространство, где никто другой не может проникнуть в вас, это личное, совершенно интимное, девственное пространство, это место у вас внутри и есть Бог.
Но слово «Бог» может создать для вас определенные проблемы. Слова очень опасны, потому что слова несут прошлое, они созданы прошлым, они обременены прошлым. Любое слово опасно, потому что его значение исходит из прошлого. И для меня проблема в том, чтобы использовать слова, исходящие из прошлого - потому что других слов не существует – но придать им такой угол и ракурс, чтобы вы могли получить некоторый проблеск нового значения. Слова стары, мехи стары, но вино остается новым.
Пожилая женщина, гуляя с собакой, решила зайти в местный универмаг, и она привязала собаку к трубе. Как только она это сделала, все соседские собаки бросились обнюхивать беззащитное животное. Полицейский на углу, наблюдавший за происходящим, позвал женщину и сказал, что не стоит оставлять здесь собаку. Она спросила почему, и он ответил: "Леди, ваша собака волнуется (in beat)".
Она ответила: «Ест (eat)? Да она все ест».
Он настаивал: «Собака волнуется, потому что ей нужна случка» ("The dog should be bred")
Женщина ответила: "Хлеб (bread)? Она ест хлеб, пирожные, - что вы ей ни дадите, она съест".
В полном отчаянии, он сказал: "Ее нужно удовлетворить!" (англ.. "That dog should be laid!" может также значить "Ее нужно дрессировать").
Женщина посмотрела ему прямо в глаза и сказала: "Так сделайте это! Я всегда хотела иметь полицейскую собаку".
Слова действительно опасны... всегда существует опасность быть непонятым.
Прабодх, ты говоришь:
Я слышал, ты творил, что не надо ни о чем просить в молитвах.
На самом деле, это просто способ сделать так, чтобы вы не могли молиться. Если вам не о чем просить, зачем же вам молиться? Какой тогда в этом резон?
Даже такой человек, как Иисус во многом инфантилен. Но с этим ничего нельзя сделать: он принадлежит к эпохе воловьих повозок, он принадлежит к иудейской традиции. Он жил как иудей, он говорил как иудей, он умер как иудей. Весь ход его мыслей, взглядов, наблюдений был чисто иудейским.