Единственный способ спасти себя от этих мясников, которые повсюду вокруг, - это объединиться с такими же бунтарями, чтобы путь революции стал сильным, основательным, поддерживающим сам себя. И тогда вы найдете, что каждый живет интенсивно, Мы живем не ради другого мира, так зачем же нам жить вяло, тепловато?
Мы должны жить по-настоящему жарко!
В Ахмедабаде я часто ходил на один мост, на котором находилась очень большая реклама. Мне нравилась эта реклама; всего лишь одно слово в ней было неправильным. Это была реклама какого-то прохладительного напитка. Реклама гласила: «Живи немного погорячее, но - потягивай при этом золотой напиток», - золотой напиток - это что-то вроде кока-колы. Они нашли по-настоящему хороший лозунг: «Живи немного погорячее», - но почему немного? В этом было мое затруднение. Потягивай что-нибудь, но почему немного?
Джаянтибхай возил меня через этот мост, и он обычно прибавлял ходу, когда появлялась эта реклама. А я просил его: «Джаянтибхай, подожди!»
Он говорил: «Именно поэтому я и еду быстрее; иначе вы снова увидите эту рекламу…»
И я сказал ему: «Этот рекламный щит очень философский - всего лишь небольшая ошибка, но все философы делают ошибки. Немного погорячее? - это задевает. Будьте по-настоящему горячими, ведь нет ничего, ради чего стоило бы жертвовать».
Все религии учат вас быть мучениками.
Все семьи учат вас быть мучениками.
Все нации учат вас быть мучениками.
Странное слово. Почему людей учат быть самоубийцами? Ведь мученик - это всего лишь красивое слово для обозначения самоубийства.
Никто не учит жить.
Никто не осмеливается жить.
Никто не учит вас, что вы можете быть немного более горячими, жаркими, - почему вы просто дымитесь без огня? Многие люди просто дымятся без огня.
Как долго вы дымились и как долго вы собираетесь дымиться?
Сделайте какой-нибудь огонь.
А когда есть настоящий огонь, нет дыма. Когда по-настоящему жарко, нет дыма. Горите как пламя, без дыма! Но все говорят вам держаться пониже. Почему? Такая короткая жизнь, зачем держаться пониже?
Прыгайте так высоко, как только можете.
Танцуйте так безумно, как только можете.
Расплавляйтесь так полно, как только можете.
И из этого горения, жизни, расплавления вы обретете свою подлинность, свою индивидуальность.
Индивидуальность никогда не боится.
Перед моим домом росло высокое тамариндовое дерево, тамариндовое дерево не очень крепкое, его ветви легко ломаются. Оно было очень высоким, и я постоянно забирался на него. Вся моя семья собиралась вокруг. Они говорили: «Остановись, дальше не надо!» Я же продолжал взбираться все выше и выше, а они кричали: «Ты слышишь или нет? Дальше не надо».
Я говорил: «Пока вы не прекратите кричать: “Дальше не надо”, - я буду взбираться. Самое большее, я упаду - может быть несколько переломов; но высота так манит, она зовет меня наверх. Замолчите совершенно, тогда я остановлюсь». Когда они видели, что я добираюсь до точки, с которой падение было вполне вероятно, они замолкали. И это было условием: «Если вы не прекратите останавливать меня, я буду взбираться выше и выше».
Только мой дедушка говорил, бывало: «Не беспокойся ни о чем. Все эти люди трусы. Я и сам хотел бы полезть вместе с тобой, но я слишком стар, ты же всегда должен помнить о том, что я с тобой. Пусть себе кричат: “Остановись!”»