Он сказал: «Всякий раз, когда вы приходите ко мне, вы нарушаете мой сон. На несколько дней мне становится трудно спать, вы задаете такие неудобные вопросы».
Я сказал: «Не я создаю эти вопросы, а вы. Выбросите всю эту чепуху. Образованный, культурный человек, нужно выйти, нужно сказать людям: «Вас обманывали»».
После смерти нет жизни, какой вы ее знаете. А если есть какая-нибудь жизнь, вы должны учиться жить сейчас. И вы должны учиться жить так полно, так интенсивно, что, если и есть какая-нибудь жизнь после смерти, вы сможете жить и там. Если нет, нет вопроса. Вот каким всегда должен быть подход рационального человека.
Я ничего не говорю о небесах и аде, о наказании и вознаграждении. Я просто говорю вам: все время умирайте для прошлого, чтобы оно не было грузом в вашей голове. И не живите будущим, которого еще нет. Концентрируйте всю свою энергию здесь и сейчас. Изливайте ее в это мгновение, полностью, с той интенсивностью, на которую вы способны. И в это мгновение вы будете чувствовать жизнь. Для меня такая жизнь эквивалентна Богу. Кроме этой жизни нет другого Бога.
Конечно, если вы выживете после смерти, вы будете знать искусство жить и вы будете продолжаться. Если не выживете, проблемы нет.
Поэтому, в моей коммуне абсолютно невозможно, чтобы произошло что-либо, подобное Джонстауну.
Но журналисты продолжают выискивать сенсации. Вся их деятельность основывается на сенсациях. Они эксплуатируют низшие инстинкты человечества. Журналистика еще не вошла в возраст. Она еще не стала зрелой. Поэтому для нее изнасилование — новость. Убийство — новость. Самоубийство - новость. Все мерзкое, отвратительное, преступное — новость, а все прекрасное — не новость. Если человека укусила собака, это не новость, это естественное дело; но если человек укусил собаку, тогда это новость. Тогда журналист не интересуется, правда это или нет. Достаточно слухов.
Есть старое определение философа: философ — это слепой человек, который в темном доме, без света, темной ночью, ищет черную кошку, которой там нет. Это старое определение философа. Позвольте мне добавить к нему еще кое-что. Журналист — это человек, который находит ее. Тогда это новость.
Это коммуна, которая знает только любовь, жизнь и смех; это коммуна, которая не верит ни в какие небеса, ни в какой ад; это коммуна, которая не верит в служение, в верование, в веру; какой Джонстаун может быть здесь?
Это единственное место, где это невозможно. Это может быть где угодно, поскольку повсюду поклоняются смерти, прославляют ее, постоянно говорят о загробном мире: вы должны пожертвовать этой жизнью для той жизни, которая придет после смерти.
Я говорю прямо противоположное: жертвуйте той жизнью для этой. Жертвуйте всем для этого мгновения. Наслаждайтесь этим мгновением. И если вы способны наслаждаться этим мгновением, вы сможете полностью стереть из своего сознания инстинкт самоубийства.
Если вы можете полно наслаждаться этой жизнью, вы не будете беспокоиться о том, что случится после смерти — ведь так много случится сейчас, что вы не сможете представить, что же еще возможно.